— Костас будет в восторге. Он всегда радуется, видя свое имя в газетах, — шутливым тоном прокомментировал Андреас;
— Тебя очень рассердило, что всему свету стало известно о твоем предложении и моем отказе?
— Ты, наверное, шутишь, — весело рассмеялся он.
Хоуп недоуменно подняла брови. Андреас неминуемо должен был прийти в ярость, узнав, что случайно брошенная дедом фраза сделалась достоянием общественности.
— Ты действительно нисколько не сердишься?
— Нисколько, — решительно уверил он ее. — Остальные мои родственники, с которыми ты познакомишься в этот уикенд, подтвердят добродетельность моей натуры. Я ведь самый настоящий пай-мальчик. Я пытался надеть тебе на палец обручальное кольцо, а ты…
— А я оказалась чудовищем, не оценившим твоего поступка! — докончила фразу Хоуп, ужаснувшись при мысли о предстоящей встрече.
— Не говори глупостей. Мои двоюродные бабушки будут безостановочно рассказывать обо мне. Ты проведешь выходные, слушая их истории, в которых я предстану Мистером Совершенство — умным, добрым, внимательным к старикам, любящим животных и обожающим детей. Уверен, что никто не упомянет о моем покойном отце и его трех разводах из опасения омрачить радужную картину.
Хоуп невольно рассмеялась. Ее напряжение мгновенно улетучилось. Последние шесть недель, наполненные хлопотами, были самыми счастливыми в ее жизни. Они с Андреасом ухитрились переехать в Найтмер за рекордно короткий срок. Он торопил рабочих, вел нескончаемые телефонные переговоры, встречался с дизайнерами, горя желанием как можно скорее превратить пустующий дом в уютное жилище. Он нанял целую гвардию прислуги, и Хоуп, полностью освобожденная от какой-либо домашней работы, проводила целые дни, готовя новые модели сумочек для показа Леонии Варгас.
Предстоящее рождение ребенка поглощало все мысли Хоуп, но иногда беспокойство все же закрадывалось ей в душу. Правильно ли поступила она, отвергнув предложение Андреаса? Он больше ни разу не возвращался к этой теме, следовательно, его вполне устраивало существующее положение вещей.
Его теперешнее отношение к Хоуп без преувеличения можно было назвать образцово-идеальным. Андреас проводил на работе гораздо меньше времени и свел к минимуму свои зарубежные поездки. Он всякий раз сопровождал ее на осмотр к врачу, внимательно прочел книгу, посвященную беременности и родам, в результате чего любое незначительное недомогание Хоуп вызывало у него тревогу. Так, например, когда она пожаловалась на судорогу в ноге, Андреас отменил важную встречу и просидел у ее постели всю ночь. Он необыкновенно приветливо вел себя с Ванессой, часто навещавшей подругу, и даже молча терпел регулярные звонки Бена, на несколько недель отправившегося в турне по Европе.
Андреас был предельно добр, внимателен, терпелив и заботлив. Он вполне мог претендовать на возведение в ранг святого, если бы не одно «но» — он никогда не заговаривал о любви. Хоуп с грустью сознавала, что ей так и не дано пробудить в его душе это чувство. Но, поскольку рядом не было другой женщины, способной покорить сердце Андреаса, Хоуп чувствовала себя спокойно и уверенно. Она любила его, жила с ним под одной крышей и вскоре должна была стать матерью его ребенка. Чего еще желать?
Андреас связывал свое чрезмерное беспокойство о Хоуп с ее беременностью. Она и будущий ребенок заняли самое важное место в его жизни. Разлучаясь с Хоуп всего на несколько часов, он с трудом заставлял себя сосредоточиться на решении деловых вопросов. Огромной ошибкой оказалось изучение книги о беременности и родах. Андреас не спал пару ночей, терзаясь разнообразными страхами, однако героически не подавал виду. Он потихоньку выкинул книгу, стремясь оградить от возможных тревог мать своего ребенка.
— Хоуп?.. — тихо позвал Андреас.
Он осторожно повернул женщину лицом к себе. Она уже почти заснула. Прислушавшись к ровному, мерному дыханию Хоуп, Андреас аккуратно опустил ее на кровать, подложив под светловолосую голову подушки. Ему пора было отправляться в офис.
Пробудившись через некоторое время, Хоуп поняла, что пропустила отъезд Андреаса. Вещи ее остались в чемодане со вчерашнего дня. Подумав, она выбрала сиреневую тунику и легкие укороченные брюки. Андреас позвонил час спустя.
— Я хотел убедиться, что ты съела ланч, как положено, — обеспокоенно произнес он.
— Не волнуйся из-за пустяков… — Хоуп подошла к окну комнаты, оборудованной под дизайнерскую студию. В эту минуту белый «порше» проехал по подъездной дороге и затормозил у входа. За рулем его сидел молодой человек с растрепанными светлыми волосами. Хоуп узнала водителя с первого взгляда. — О боже, здесь Бен… Прости, мне нужно идти! — воскликнула она.