Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
32 
– Ты спишь с Иреной? – Она даже не поняла, как этот грубый и прямолинейный вопрос сорвался с ее губ.
Рауль посмотрел на нее без всякого выражения.
– Я не ослышался?
Полли густо покраснела, закусила губу почти до крови, но потом непреодолимое желание узнать правду победило, и она заговорила, глядя ему прямо в лицо:
– После того, как прошлым вечером ты сказал, что не намерен вести себя как настоящий муж… Естественно, у меня возникло подозрение…
– Я не стану отвечать на твой вопрос. Во-первых, это ниже моего достоинства, во-вторых, я боюсь утратить остатки моего терпения. – Рауль говорил низким и мягким голосом, но в каждом слове сквозило предостережение. В сузившихся глазах под сенью густых черных ресниц мерцали недобрые огоньки.
– Мне бы хотелось доверять тебе…
– Я не потерплю сцен ревности. Ничто не отталкивает меня от женщины быстрее, чем подозрения. Запомни, я не сплю со своими служащими. В настоящее время в моей жизни есть только одна женщина, и эта женщина – ты, – чеканя слова, закончил Рауль свою маленькую речь.
Полли непроизвольно перевела дух.
– Хочется верить, но…
– …но правда заключается в том, что ты элементарно ревнуешь к Ирене. Может быть, ты чувствуешь свою женскую несостоятельность рядом с ней? Ирена выглядит как взрослая, привлекательная, уверенная в себе женщина, а ты одеваешься как тинэйджер, задержавшийся в своем развитии.
Полли оторопела, не готовая к столь внезапной контратаке.
Рауль схватил лежащее на кровати белое платье.
– Вот наряд для трехлетней девочки! Идиотские цветочки, рюшечки…
– Да, я купила его в детском отделе! В обычных женских магазинах моего размера нет! – вспылила Полли. – И если я не хочу одеваться как рокерша или панк, то вынуждена покупать простые платья. Другого выбора нет!
Рауль передернул плечами.
– Ладно… Мы купим тебе подходящую одежду.
– Я не ревную к твоей стюардессе. И вообще, не надо менять тему…
– Да я и не меняю, Полли, а просто не хочу говорить об этом. – Он бросил на нее насмешливый взгляд. – Впрочем, запомни. Ирена – венесуэлка, а все венесуэльские женщины отличаются красотой, уверенностью в себе и кокетством…
– Господи Боже мой! Не могу дождаться встречи с настоящими венесуэльскими мужчинами! Теперь я уверена, что время, проведенное в твоей стране, будет для меня незабываемым!
В следующее мгновение сильная рука сжала ее локоть. Второй рукой Рауль цепко схватил девушку за подбородок, насильно заставляя ее поднять лицо и посмотреть ему прямо в глаза. Лучше бы ей не смотреть! Бешеная ярость, полыхавшая в них, заставила ее желудок завязаться в тугой узел, а колени – подогнуться.
– Я разорву тебя на мелкие кусочки и скормлю ягуарам, прежде чем позволю хоть одному мужчине приблизиться к тебе!
Окаменевшая от страха Полли завороженно смотрела на Рауля-громовержца, как кролик на удава.
Остыв так же внезапно, как взорвался, Рауль выпустил свою жертву из рук и отступил назад, и только прихлынувшая к его щекам кровь да биение жилки на виске напоминали о недавней вспышке ярости.
– Я отнюдь не ревнив, – слегка осипшим голосом произнес он. – Но очень щепетилен в вопросах чести. Кроме того, я обязан обеспечить стабильную жизнь моему сыну.
Полли кивнула, как кукла-марионетка, которую дернули за ниточку. Она боялась пошевелиться. Ей казалось, что она стоит вблизи пылающего костра и, сделай она шаг, голодные языки пламени охватят ее.
Краска сошла с лица Рауля, уступив место бледности, черты красивого лица заострились.
– Извини, если я слегка погорячился…
От пережитого шока у Полли кружилась голова. Шовинист! Мужчина, не желающий принадлежать ни одной женщине, считает жену своей полной собственностью. По правде говоря, Полли не понимала, почему ее глупая, саркастическая реплика вызвала столь неадекватную, яростную реакцию.
– Отнеси мою горячность на счет усталости и раздражения, – отрывисто бросил Рауль, нервно проводя рукой по своим великолепным волосам. – Я знаю, что на самом деле ты не такая. Я присоединюсь к вам на ранчо через несколько дней, – сообщил он и обошел Полли, старательно избегая хоть малейшего соприкосновения. Ей стало ужасно больно и обидно. Подозрения вспыхнули с новой силой.
– Присоединишься? – в недоумении повторила Полли. – О чем ты говоришь? Почему не поедешь с нами?
– Сегодня я должен решить кое-какие дела в Каракасе. Затем пару дней проведу в Маракайе. Я слишком долго пробыл за границей, – напомнил он холодно и вышел.
32 
