Последние отзывы

  30  

— Понятно.

Однако она ничего не поняла. Мистер Литтл настаивал, чтобы клиентка связалась с ним сразу же после свидания с Майклом д'Анжем, чтобы убедиться, что все в порядке. Энн подозревала, что мистер Литтл желал удостовериться, что она жива и здорова.

— Он не сказал, когда возвратится?

— Боюсь, что нет. Когда я встала, его уже не было. Он только оставил записку, в которой сообщил, что отбывает.

Стряпчий ездил к Энн в Дувр, когда умерли ее родители. Тогда потребовалось несколько дней, чтобы уладить все формальности. Потом, через два месяца, она его снова вызвала. Стряпчий ночевал в Дувре и приезжал еще, когда Майкл поставил свою подпись под договором.

Энн была у юриста не единственной клиенткой.

— Могу я оставить ему записку?

В колеблющемся облаке духов миссис Хатчинсон изящно поднялась.

— Безусловно, мисс Эймс. Извольте следовать за мной.

В накрахмаленном переднике она выглядела чрезвычайно изящной и была примерно одного роста с Энн. Та невпопад вспомнила, что и стряпчий был точно такого же роста. Все трое как на подбор — пяти футов пяти дюймов.

Стук каблуков миссис Хатчинсон заглушала зеленая шерстяная дорожка. Панели орехового дерева скрадывали свет в коридоре.

Кабинет стряпчего — на поверку весь первый этаж дома — оказался на удивление большим и удобным. Книжные шкафы по стенам набиты старинными томами в кожаных переплетах. Толстый зеленый ковер выглядел по-настоящему роскошным. У покрытого стеклом стола посетителей ждали два обитых коричневой кожей кресла с высокими подголовниками.

Комнату наполнял странный запах подгоревшего мяса; в камине толстым слоем лежала белая зола, а у решетки красовались сияющие медные щипцы,

— Присаживайтесь, мисс Эймс. — Домоправительница указала на кресло, стоявшее рядом со столом, на котором аккуратно лежали письменные принадлежности.

Энн присела на край одного из кресел, решительно стянула перчатку и потянулась за пером. Но медная ручка замерла в ее пальцах. Она заметила у стены за конторкой черный кожаный чемодан. Именно с таким путешествовал стряпчий, когда приезжал к ней в Дувр.

— Мистер Литтл, должно быть, скоро будет?

Миссис Хатчинсон проследила за ее взглядом.

— Ах, это… Он взял другой чемодан, поменьше. Так что, вероятно, уехал ненадолго. А про этот написал, что его надо отправить другому лондонскому юристу.

Энн обмакнула перо в чернила и уставилась на чистый мелованный лист. Как успокоить стряпчего, что с пей все в порядке, когда она сама в этом не уверена? С кончика пера сорвалась капля и расплылась на бумаге. Словно брызнула кровь — только не красная, а черная: напоминание о боли, которую причинил ей Майкл. Боли и неописуемом удовольствии.

Энн быстро начеркала записку, слегка посыпала песком и запечатала в конверт.

— Оставьте на столе, мисс Эймс, — проговорила домоправительница. — Ее никто не возьмет.

— Спасибо. — Энн заинтересовалась, была ли женщина замужем или просто присовокупила к фамилии слово миссис, чтобы получить солидную должность, как поступали многие другие. Она улыбнулась ей и сказала:

— Мистер Литтл очень хорошо о вас отзывался.

В глазах домоправительницы промелькнуло озорное веселье.

— И о вас тоже. Сказал, что вы самая смелая женщина, какую он только знает.

Энн растерянно моргнула. Не мог же юрист сообщить своей секретарше о Мишеле д'Анже! Она тут же отбросила нелепую мысль. Респектабельная женщина, миссис Хатчинсон не повела бы себя настолько дружелюбно, знай она о такой недозволенной связи. Домоправительница учтиво отворила перед ней дверь, впустив в дом уличный холодок и дрожащий солнечный свет.

Энн помедлила на крыльце. Ей хотелось одобрения, но она понимала, что здесь его не получить. Разве можно просить другую женщину сочувствовать ее поступкам?

— Перелайте мои наилучшие пожелания мистеру Литтлу, — проговорила она.

— Разумеется, мисс Эймс, — ответила домоправительница.

Энн нехотя сделала шаг вперед. А позади, отсекая дорогу обратно, щелкнул замок. Кебмен с безучастным, ничего не выражающим лицом посмотрел на нее со своей скамеечки вниз.

— Куда теперь, мэм?

Внезапно Энн привиделось, что она смотрит не на черный котелок, а в зеркало, на темный лиф ее служанки Джейн. «Что, если вашего стряпчего не удастся найти?»

На другой стороне улицы испуганная кем-то лошадь попятилась и взбрыкнула. Стоявший рядом мужчина отшатнулся к фонарному столбу. Блеснул металл — рукоять его трости, полосы отливали синевой. Во рту у Энн пересохло. Цвет полос был такой же, как у Майкла.

  30