Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
45 
Три года назад жизнь Дэниэла, как и ее собственная, была безоблачной и счастливой, но беда обрушилась на них выпрыгнувшей из джунглей дикой кошкой. Ее зубы растерзали их судьбы и выплюнули кровоточащие, агонизирующие ошметки; безжалостные когти разодрали их счастье в клочки. Счастье их обоих. Три года назад. Три года назад…
– … отлично. Вы свободны, – услышала Меган голос сержанта и очнулась. Оказывается, пребывая в полной прострации, она дала показания, но теперь с трудом припоминала свои слова.
Дэниэл позвал ее, и они рука об руку вышли на улицу. В ее глазах он стал совсем другим. Жестокость владела им, когда он расправлялся с Денроем и давал показания, она таилась в нем и сейчас, за хорошо понятным ей горьким торжеством. Не так ли торжествовала сама Меган, когда узнала о его увольнении из полиции? Однако сейчас, наблюдая за Дэниэлом, Меган испытывала неловкость и за себя, и за него.
В машине Дэниэл невесело усмехнулся:
– Твои добропорядочные соседи подумают Бог знает что, когда я доставлю тебя в пансион в столь поздний час.
– Сегодня я не хочу туда возвращаться, – покачала головой Меган.
– Что?
– Я хочу поехать к тебе. Нам нужно кое о чем поговорит.
Он осторожно предложил:
– В следующий раз, Меган.
– Нет, сегодня. Ты сам понимаешь, Дэниэл, как это важно.
Он не стал допытываться, что Меган имеет в виду, и молча повернул машину в сторону своего дома.
Глава девятая
Уже дома он спросил:
– В чем дело, Меган? Что ты задумала?
– Пообещай, что сделаешь для меня кое-что, только не спрашивай, что именно.
– Ладно, – заметно насторожившись, пообещал он.
– Позволь мне допросить тебя.
– Что-о?
– Так же, как ты допрашивал меня.
– Говори, что ты задумала, Меган?
– Пожалуйста, Дэниэл, выполни мою просьбу.
– Зачем?
– Мне нужно задать тебе несколько вопросов… касающихся Картера Денроя.
Он наклонился к ней.
– В этом нет никакой необходимости.
– Для меня – есть! Скажи, кто дал тебе право до мелочей изучать мою жизнь, а свою держать в строжайшей тайне?
– Это разные вещи. Я изучал твою жизнь в интересах следствия. Факты моей жизни… – по его телу пробежала дрожь, – с делом никак не связаны.
Меган посмотрела ему в глаза.
– Ты уверен? В самом деле не связаны?
Дэниэл первым отвел взгляд. Глаза Меган, казалось, проникали ему глубоко в душу, и раны, которые он таил от всех на свете, вновь открывались.
– Давай забудем это, – пробормотал он, отворачиваясь.
– Как я могу забыть? Для меня это важно. – Меган ласково взяла его за руку и повернула к себе лицом. – Пожалуйста, Дэниэл, решись на откровенный разговор.
– Разве он каким-то образом поможет нам прижать Джексона Грейнджера?
– Я преследую совсем иные цели.
Дэниэл промолчал, но не противился, когда Меган усадила его в кресло, а сама устроилась напротив.
– Допрашивая меня, – сказал он, – ты рассчитываешь получить какие-то ответы?
– Да. Мне нужны сведения о… – Меган запнулась, но тут же призвала на помощь всю свою храбрость и продолжила: —… о миссис Салли Келлер.
Дэниэл долго молчал, а заговорив, избегал встречаться взглядом с Меган, уставившись поверх ее плеча.
– Мы были женаты семь лет. У нас был сын Нейл, которого мы очень любили. Мы и друг друга любили не меньше.
– Какой была твоя жена?
– Очень ласковой и нежной, по-настоящему благородной. Мы были совсем молоды, когда встретились впервые. Я тогда был на перепутье: мог стать настоящим уголовником и закончить свои дни за решеткой, меня заботило лишь стремление урвать кусок побольше. Потом я полюбил ее и решил заботиться и о ней тоже, но она поставила условие: сначала я должен быть достоин ее любви. Я принял ее условие; взялся за ум, пошел работать в полицию и спустя три года добился ее согласия выйти за меня замуж.
– Она была сильной женщиной… – тихо заметила Меган.
– Она была моим спасением, – коротко поправил Дэниэл.
Меган замолчала, пытаясь совладать с охватившими ее после столь откровенного признания чувствами. Совсем недавно она узнала, что значит ждать часами телефонного звонка, теперь она узнала ревность. В ее воображении возник целый мир – мир, где было место лишь ему, его жене и сыну, но не ей, Меган. Со дня гибели Салли прошло три года, однако при воспоминании о ней глаза ее мужа все еще зажигались огнем, а голос теплел.
Первозданная сила Тигрицы была исчерпана. Ее когти могли лишь разорвать тонкую ткань зарождавшихся между ней и этим мужчиной отношений. Поэтому Меган ничем не обнаружила своих переживаний.
45 
