Последние отзывы

  48  

Поискам нового места Джейн посвятила оба выходных и понедельник, но, побывав на собеседованиях в нескольких агентствах, пришла в еще большее уныние: ни одна из предложенных вакансий ее не заинтересовала.

В понедельник вечером Джейн вернулась домой совершенно без сил. Не переодеваясь, как была — в блузке и юбке — она рухнула в кресло и закрыла глаза, пытаясь собрать волю в кулак, чтобы подавить чувство, растущее и крепнущее с каждым днем.

Расставание с Эндрю не убило ее любовь. Напротив. Казалось, с каждым днем любовь Джейн набирала силу. Вместо того чтобы перешагнуть через прошлое и всецело сосредоточиться на новых задачах, Джейн ловила себя на том, что с одержимостью помешанного вспоминает и переживает заново каждую секунду, проведенную рядом с Эндрю. Она снова и снова вспоминала каждое его слово, каждый жест, каждый взгляд. Вместо того чтобы думать о будущем, она постоянно возвращалась мыслями к прошлому, к тому небольшому периоду времени, когда ее жизнь была связана с жизнью Эндрю.

Джейн не понимала, что с ней случилось, но с мрачной решимостью изо всех сил цеплялась за убеждение, что поступила правильно. Здравый смысл приказывал встать и приготовить себе поесть. Утром она вышла из дома без завтрака и за весь день не проглотила ни крошки. Такая забывчивость уже сказывалась на ее внешности: черты лица обострились, кожа поблекла, волосы потускнели, силы таяли катастрофически.

Кто-то позвонил в дверь. Джейн неохотно открыла глаза. Странно, кто бы это мог быть, подумала она, не могла же мама снова приехать. И в ее душе вспыхнула крохотная искорка надежды, лишний раз доказывая, какой Джейн стала уязвимой.

Звонок настойчиво зазвенел снова. Уговаривая себя, что вероятнее всего это кто-то из соседей, Джейн побрела к двери. Открыв, она поежилась от струи холодного воздуха. Октябрь в этом году выдался холодным, и вечерами Джейн не раз с ностальгией вспоминала большие камины в доме викария, забывая, какая морока была их чистить.

Фигура позднего гостя смутно вырисовывалась в темноте. Только когда он решительно шагнул вперед, Джейн очнулась и вздрогнула, узнав, кто пожаловал.

— Джейн!

Эндрю! Эндрю здесь, в ее доме…

При звуке его голоса каждая клеточка тела Джейн ожила и запела. Может быть, позже она возмутится, что Эндрю посмел вторгнуться в ее убежище, но сейчас сердце Джейн подпрыгнуло, голова закружилась, глаза засияли, выдавая радость.

Эндрю захлопнул дверь, схватил Джейн за руку и потянул в гостиную. Щурясь от яркого света люстры, он воинственно оглядел комнату и пробурчал:

— Вы что, никогда не слышали о приглушенном освещении?

Джейн словно со стороны услышала собственные слова:

— Интимное, или, как вы его изволили назвать, приглушенное освещение для влюбленных. Мне оно ни к чему.

Казалось, ее лишенный всяческих эмоций ответ стал последней каплей, переполнившей чашу терпения Эндрю. Куда девалась его сдержанность! Он толкнул Джейн на диван и угрожающе навис над ней.

— Ну конечно, оно вам не нужно. Так же, как не нужен я, не правда ли? ― прорычал он. — Вы ведь возвели в жизненный принцип привычку ни в ком и ни в чем не нуждаться? Главное потешить свое самолюбие, а все остальное пусть летит к черту…

Джейн вспыхнула. В его обвинениях содержалась немалая доля истины, но она попыталась оправдаться:

— Вас не касается, по каким правилам я живу!

Она встала, поспешно отошла к окну и повернулась спиной к Эндрю.

— Не знаю, зачем вы пришли.

— О, ради Бога, давайте не будем прятаться за дежурные фразы! — взорвался он, и Джейн невольно поморщилась, ощутив силу его гнева. — Мы оба понимаем, что это не правда. Вы чертовски хорошо знаете, зачем я пришел. Я явился по той же причине, по которой вы уволились, по которой вам сейчас не хватает смелости смотреть мне в глаза…

Джейн не слышала, как он подошел, но в следующее мгновение руки Эндрю резко развернули ее лицом к нему. Он сжимал ее с такой силой, что у Джейн душа ушла в пятки.

— Видит Бог, я пытался сдержаться, — услышала она его незнакомый охрипший голос. Эндрю прижался губами к ее шее, лаская нежную кожу, заставляя Джейн трепетать. — Я приводил себе десятки разумных доводов, я знаю, что любовь — штука непостоянная, что нас ждет множество трудностей, что непросто связать свою жизнь с женщиной, помешанной на карьере, но все эти доводы ни черта не значат. Стоит мне закрыть глаза, как я вижу вас, ощущаю ваше тело и начинаю сгорать на медленном огне такого желания, какого не испытывал уже лет десять, если вообще когда-нибудь испытывал. Я хочу обнимать вас, прикасаться к вам, целовать…

  48