очень нудно 
2 
— Я просила, чтобы это был Майк Харкер, и никто другой. Из осторожности ни словом не обмолвилась, что знаю его деда. Он же понимает, что это обычный заказ, поэтому его гордость не должна быть ущемлена.
— Хорошо. Он, очевидно, болезненно воспринимает покровительство. Но как ты объяснила свою просьбу прислать именно его?
— Я сказала, что наслышана о его прекрасной внешности, а это как раз то, что мне нужно.
— Замечательно. И ты в полной безопасности. Джек уверил меня, что Харкер умеет держать руки при себе. Боже мой! Что это?
Дженнифер проследила за его пальцем.
— Это кошка. — Сестра Тревора приготовилась к защите.
— Еще одна из твоих бездомных бродяжек, я полагаю?
— Я нашла Лапку за дверью у черного входа, если тебя интересует данный факт.
— Лапка? Ты назвала ее Лапкой?
— Это кошечка, а не кот, и я сначала заметила ее лапки. Они белые, а все остальное черное.
— Интересно, как бродяжки на четырех лапах находят сюда дорогу? — мрачно заметил Тревор. — Я полагаю, молва пронеслась по всему беспризорному сообществу: «Загляните к Дженнифер Нортон. Она отзывчивая душа».
— Уж лучше быть отзывчивой, чем безразличной, — парировала Дженнифер.
— Если только ты не приносишь животных в офис, как было с твоим последним приобретением. Мы как раз собирались принять Билла Мерсера на работу на очень выгодных условиях, а эта чертова змея выползла из твоего стола и чуть не довела его до паралича.
— То был обыкновенный уж, очень милый и совершенно безобидный.
— А потом была змея … Слушай, давай не будем о ерунде. Как бы то ни было, это не дело.
— Что ж, я ведь никогда не была деловой. Во всяком случае, такой, как ты и какой хочет видеть меня Барни. Мне не стоило входить в «Нортонс», ты сам знаешь. Все эти маневры не для меня. Порой мне приходит в голову, что нужно все бросить, пока нет тридцати, и заняться чем-нибудь другим.
— Ты не можешь поступить так с Барни, — ужаснулся Тревор. — После всего, что он сделал для нас! Согласен, ты чувствуешь себя не совсем в своей тарелке, но ты же всегда была его любимицей, и если все бросишь, он этого не выдержит.
— Знаю, — вздохнула она. — Я не могу обидеть Барни, и это связывает меня по рукам и ногам.
— Тебе бы чаще думать головой, — продолжал меж тем Тревор. — Не принимай скоропалительных решений. Ты слишком импульсивна!
В его словах была правда. Дженнифер отличалась отзывчивостью и непосредственностью, и данные качества часто вступали в противоречие с интересами ее работы. Она была умна и досконально изучила свое дело, но ей всегда было интересней общаться с людьми и животными. Она не стала объяснять это Тревору. Лишь сказала:
— Но сегодня ты не удосужился продумать все как следует. Вся твоя затея — безумие.
— Вздор! Послушай, мне пора идти. Не унывай!
Он чмокнул ее в щеку и ушел.
Оставшись одна, Дженнифер вздохнула. В детстве они с Тревором были ближе, но это было в прошлом. Она не могла переспорить его, хотя и пыталась. По правде говоря, все больше чувствовала, что ее жизнью распоряжались какие-то неподвластные ей силы, и никогда вышеназванное ощущение не было столь сильным, как сегодня.
Тревор напомнил, что Барни много сделал для них, и он действительно взял их к себе после смерти матери, когда ей было двенадцать, а Тревору шестнадцать. Никто не знал, где их отец, ибо он бросил семью за два года до этого. Был развод, и он отправился за границу с новой возлюбленной. Остался только дедушка.
Барни любил их, но в его представлении заботиться о детях значило сделать их частью своей беспокойной кочевой жизни. В этом было много интересного и занимательного, но ничего, что могло бы хоть немного ослабить у Дженнифер чувство сиротства.
Дедушка не мог заменить отца, который оставил ее, но она любила его и старалась угодить. Она прекрасно училась в школе, радуясь его похвале, когда получала высокие оценки, и постепенно пришла к мысли о том, что продолжит его дело.
— Как будет хорошо, когда вы станете моими партнерами, — радовался дед. Тревор занялся делами «Нортонс» сразу после окончания школы, и Барни начал готовиться к тому дню, когда за ним последует обожаемая им Дженифер. Ей не хватило смелости сказать ему, что она предпочла бы заниматься животными. Разочаровать его значило рисковать его любовью, а уж ей-то было известно, как это больно.
Поэтому она вошла в компанию и каждое поручение выполняла хорошо, пробуждая в нем гордость. Пять лет назад, когда здоровье подвело Барни, Тревору и Дженнифер пришлось взять бразды правления в свои руки, предоставив ему возможность спокойно жить, удалившись от дел. Внешне Дженнифер была очаровательной и преуспевающей деловой женщиной, однако в душе чувствовала себя загнанной в ловушку.
2 
