Последние отзывы

  18  

Но главная ее задача состояла в покорении сердца Филипа Вассона — мужчины, отвечающего всем ее требованиям, представляющего собой идеал спутника жизни. Он был богат, талантлив, знаменит, привлекателен, мужественен. Его уважали, к нему прислушивались, с ним водили знакомства сливки общества. Филип Вассон — она была убеждена в этом — мог сделать ее поистине счастливой.

К реализации своего замысла Кетлин подходила со всей осторожностью, действовала хитро и не спеша. Улыбалась Вассону, когда бы он ни посмотрел на нее, появлялась перед ним только в сексуальной, подчеркивающей длину ног одежде, как можно чаще смеялась в его присутствии. Ей уже начинало казаться, что он смотрит на нее как-то по-особому, что вот-вот проявит по отношению к ней свои настоящие, долго скрываемые чувства.

И именно в этот столь многообещающий момент на ее пути появилась эта «невинная овечка».

На сегодняшнем празднике, весело хохоча с французом, забавно искажающим английские слова, Кетлин в глубине своей мелкой честолюбивой души скрывала зародившуюся ненависть к Софи.

Все в этой так приглянувшейся Вассону светловолосой красавице казалось ей отвратительным и лживым. И бесхитростное выражение голубых глаз, и пухлый с чуть выпяченной, как у ребенка, нижней губой рот, и белизна кожи, и поразительная раскованность на подиуме, и эта нашедшая на нее теперь скромность, смущающая и явно сводящая Вассона с ума.

Он влюбился в Софи — в этом не было сомнений. Не заметить произошедшей в нем перемены не мог никто, даже Луиза, безмозглое создание, хорошо разбирающееся лишь в стрижках и способах укладки волос. Кетлин слышала, как в дамской комнате она говорила одной из манекенщиц, что «находит Вассона и Софи парочкой просто супер».

Просто супер! Ха! Кетлин казалось, что мир сошел с ума. Она была уверена, что черноволосому высокому Филипу Вассона подходит непременно брюнетка, непременно худенькая, непременно с длиннющими ногами. То есть она.

Софи, естественно, тоже не страдала избыточным весом, но была ниже Кетлин на восемь сантиметров и обладала, на ее взгляд, какой-то чрезмерно натуральной, до противного «чистой» красотой.

Где-то в глубине души Кетлин осознавала, что проигрывает Софи по всем статьям. И от этого злилась сильнее, еще старательнее убеждала себя, что главное в манекенщице не полная грудь, белая кожа, пухлые губы и артистизм, а ноги, что называется, от самых ушей и внешний лоск, умение произвести впечатление шикарности.

А еще хитрость и стремление во всем быть первой. Но и этими качествами, она была уверена, Софи не могла ни с кем сравниться. Корчит из себя святую невинность, а на самом деле шельма, каких поискать, кипя от негодования, думала про соперницу Кетлин. Подкралась к бедняжке Вассону на мягких лапках, свела с ума, а теперь, чтобы сильнее его разжечь, прикидывается растерянной. Мерзавка!

Ей хотелось вскочить со стула, подбежать к танцующим Вассону и Софи, расцарапать ненавистной сопернице, разбившей ее мечты, белоснежную кожу, оттаскать за волосы, опозорить. Или каким-нибудь замысловатым способом заставить прямо сейчас показать и Вассону, и всему свету свое истинное — отвратительное, как она была убеждена, — лицо.

Медленная мелодия сменилась быстрой. И Кетлин краем глаза увидела, как Филип, поцеловав руку Софи, повел ее к столу.

— У меня созрел тост! — воскликнула, привлекая всеобщее внимание, Франсин Дюмон. — Выпьем за молодость, талант и гармоничные союзы!

До отеля в этот вечер Софи довез Вассон. Простились они мило и трогательно. У двери ее номера продолжительно и красноречиво посмотрели друг на друга, затем он взял ее руку, медленно поднес к своим губам, поцеловал с нежностью, от которой у Софи потемнело перед глазами, и прошептал:

— Сегодня был лучший день в моей жизни, Софи. Я очень надеюсь, что он — только начало моего настоящего счастья. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — пробормотала Софи, с трудом шевеля пересохшими от волнений губами.

Минуту спустя она стояла, прижимаясь спиной к закрытой двери номера и прислушиваясь к звуку удаляющихся шагов, кажущемуся ей божественной музыкой. Когда все стихло, Софи медленно сползла на пол и в полной темноте заплакала от переполняющей ее душу неземной радости.

Я не верю, не верю в это, твердила она, утирая ладонями слезы. Такое возможно только в сказках. Мы танцевали, он восхищен мною, считает, что лишь благодаря мне этот показ прошел так блистательно, и надеется, что его счастье сегодня только начинается. Только начинается… Что это значит?

  18