Последние отзывы

  57  

Мучения! Он, наверное, имеет в виду ногу, говорил Элин рассудок. Но – вмешалось сердце, ее дурацкое сердце – что, если нет? Может быть, и нет, согласился рассудок.

– Ты имеешь в виду пропавшие чертежи? – уколола она.

Мгновение Макс молча смотрел на нее, потом пробормотал:

– А, эти чертежи! С них началась череда обманов. – И продолжал: – Хотя сначала ты, как и все, кто мог войти в кабинет Брайана Коула, действительно была под подозрением.

Элин стерпела.

– Поскольку мошенник обнаружен, я смолчу, – бросила она.

– Спасибо, – улыбнулся Макс и объяснил, как все это выглядело с его точки зрения. – Брайан был в восторге от своего проекта. Увидев, в какой эйфории он пришел докладывать о завершении работы, я предложил не нести чертежи ко мне, а показать их на месте.

– Но их там не оказалось.

– Ни следа! – улыбнулся Макс. – Брайан был в шоке. Это же его детище. Он оставил чертежи на столе – и они исчезли.

– Бедный Брайан, – посочувствовала Элин.

– Естественно, я начал выяснять, кто был в кабинете, пока он отлучался ко мне и ждал, когда я закончу телефонный разговор.

– Хью Баррелл сообщил, что там была только я, – подсказала Элин.

Макс кивнул.

– Я узнал твой телефон, позвонил – и, услышав милый голос, сразу понял, что он принадлежит гордячке, которую я встретил утром.

– Правда? – задохнулась она, но нашла в себе силы спросить: – Значит, ты не был удивлен, увидев именно меня, хоть и спросил, я ли Элин Толбот?

– Я мог ошибиться. – По его лицу видно, что у него тогда не было никаких сомнений, и Элин пришлось приложить не малые усилия, чтобы сосредоточиться на теме разговора.

– И ты стал расспрашивать меня о пропавших чертежах.

– И очень скоро убедился по твоему поведению, что ты не имеешь к ним никакого отношения.

– В самом деле? – изумленно спросила она.

– Да, cara, – тихо ответил он. – Но, разумеется, проверку это не исключало. Все говорило против тебя: требуемые цифры уже передали в отдел, и тебе вообще не надо было приходить; ты знала об отсутствии двух дизайнеров, заметив их в буфете; наконец, твоя связь с Пиллингерами позволяла тебе ориентироваться на нашем рынке. Однако чем больше косвенных улик указывало на тебя, тем больше я убеждался, что это не могла быть ты.

Элин не сомневалась, что он говорил правду. Но прежде он врал ей именно в этом вопросе.

– Ты по-прежнему так считал, когда вызвал меня к себе в конце того дня? – осторожно поинтересовалась она.

– А было бы лучше, продолжай я допрос в отделе на глазах Хью Баррелла, уже потиравшего руки при мысли, что план его удался?

– О, Макс, какой ты добрый! – воскликнула она в минутной слабости. Но быстро овладела собой. – Однако неделю спустя ты не дал волю своей доброте, когда вызвал меня снова! Тогда ты уже знал, совершенно точно знал, что я пальцем не трогала тех чертежей, что это сделал Хью Баррелл, и ты уже уволил его, но…

– Пожалуйста, попробуй понять, милая Элин, – перебил ее сердитую тираду Макс. – Всю ту неделю твое лицо преследовало меня в Италии. – Эти слова заставили ее забыть о злости. – Когда мне сообщили, что Баррелл заснят на пленку, я решил – хотя Брайан Коул вполне мог уволить его без моего вмешательства – прилететь в Англию и сделать это сам.

– Ты с-считал, что это твоя обязанность? – медленно спросила Элин.

– Разумеется, себе я сказал именно так, – согласился Макс. – Но позже понял, что желание лично уволить этого мошенника было только поводом. На самом деле я хотел увидеть тебя.

– Силы небесные! – прошептала она.

– Поэтому, едва закончив с ним, я вызвал тебя. И когда – пожалуйста, верь мне, – когда я уже собирался рассказать тебе, как Хью Баррелл спрятал чертежи, больше для того, чтобы подставить тебя, чем с целью украсть их, я вдруг услышал, что на твой вопрос – «Обнаружен ли похититель?» – почему-то отвечаю: «К сожалению, нет».

Элин была потрясена, узнав, до какой степени ненавидел ее Хью Баррелл, но речь сейчас шла не об этом.

– То есть ты до последнего момента хотел сказать мне правду? – настаивала она, нуждаясь в полной ясности.

– Да, верь мне, пожалуйста, – подтвердил он.

– Но зачем?.. – недоумевала она.

– Я сам не раз задавал себе вопрос, зачем мне понадобилась эта ложь, но ответить на него сумел лишь недавно. Тогда я знал только то, что я, не привыкший лгать, солгал. И что для прикрытия этой лжи нужно придумать повод, по которому якобы вызвал тебя. – Мучительную секунду он прямо смотрел ей в глаза, потом признался: – Я нашел этот повод, гладя на тебя – такую милую, такую честную. Я должен был возвращаться в Италию и понял, что хочу взять тебя с собой.

  57