очень нудно 
10 
– Почему плотское желание должно вызывать стыд, – тихо спросил Ангелос, – почему не удовольствие?
Удовольствие?
– Я не могу сказать, что вижу вас насквозь… во всяком случае, пока. – И, бросив ей напоследок эту дерзкую фразу, он вышел во двор и зашагал по тротуару к длинному темному лимузину, где его уже ждал шофер в униформе. Двое большеглазых, оборванных мальчишек, один из которых прижимал к груди футбольный мяч, безуспешно пытались заговорить с водителем. Ангелос остановился и, наклонившись с непринужденной грацией, перекинулся с ними парой шуток. Поймав себя на том, что вновь глядит на него как зачарованная, Макси в сердцах захлопнула дверь.
Он вернется; это ясно как белый день. Трудно объяснить, но у Макси не было ни малейшего сомнения на этот счет. Чувствуя легкое головокружение, она побрела обратно на кухню и, к немалому удивлению, обнаружила там Лиз. На лице подруги читалось нескрываемое беспокойство.
– Баунс сел у дверей в студию и начал скулить. Должно быть, услышал, как ты кричала. Я вернулась в дом, но, естественно, не стала вмешиваться, когда поняла, что вы просто спорите, – с печалью в голосе проговорила Лиз. – К сожалению, прежде чем я ушла назад, мне пришлось услышать больше, чем следовало бы. Какой же ты противный, Баунс, ты так подобострастно вилял хвостом перед Ангелосом Петронидесом, что я ничего не заподозрила!
– Значит, ты поняла, кто приходил ко мне?
– Не сразу, но, Господи, как это я не сообразила? – с горячностью воскликнула Лиз. – Ведь ты так часто говорила о нем!
– Правда? – смущенно выдохнула Макси. Ее щеки пылали.
Лиз улыбнулась.
– Ты все время так к нему цеплялась и столько жаловалась на него, что нетрудно было понять, как сильно он тебя интересует…
Из груди Макси вырвался хриплый смех.
– Что же ты меня не предупредила? Я оказалась к этому совершенно не готова. Всего-навсего инстинкт, мне даже в голову не приходило. Я чувствую себя полной идиоткой! – Макси еле сдерживала слезы. – Ну, вот, теперь у меня жутко разболелась голова…
– Неудивительно, – отозвалась Лиз, – я никогда еще не слышала, чтобы ты так кричала.
– Но никто еще не вызывал у меня такого приступа ярости, – призналась Макси дрожащим голосом. – Мне хотелось убить его! Теперь я оказалась в долгу перед ним, а не перед Лиландом…
– Я слышала, как он сказал, что об этом ты можешь не волноваться.
Глаза Макси вспыхнули.
– Я верну ему каждое пенни, даже если придется потратить на это всю жизнь!
– Возможно, он задел твое самолюбие, но он весьма настойчиво заверял, что не станет требовать расплаты. Мне показалось, он говорил искренне. Почему бы и тебе не поверить в его великодушие – неважно, в долгу ты перед ним или нет? – заключила Лиз с легким смущением.
– Лиз… – перебила ее Макси с безнадежной улыбкой.
– Вдруг окажется, что он из тех, кто женится? – поддразнила ее подруга.
Макси изумленно открыла рот, услышав столь нелепое предположение.
– Ты что, совсем спятила? Как тебе такое в голову могло прийти?
– Завещание твоей крестной.
– Ах, это. Забудь о нем, Лиз. Все уже в прошлом. Поверь мне, Ангелосу Петронидесу и в голову не придет думать о чем-то… о чем-то столь продолжительном, как брак. – Макси тщательно подбирала слова, вздыхая украдкой. У Лиз слишком богатое воображение. – Он не влюблен в меня. Не такой он человек. Жестокий, бесчувственный.
– Мне он таким вовсе не показался. Я поняла, что он очень даже интересуется тобой. Ты удивишься, как много я могу узнать о человеке по его голосу.
В некоторых вопросах Лиз была удивительно наивна. Макси не хотелось вдаваться в подробности и объяснять, что для могущественных магнатов, вроде Ангелоса Петронидеса, она – человек низшего сорта, красивый предмет, живая игрушка, предназначенная для удовлетворения их низменных прихотей.
– Лиз… он будет оскорблен, если кто-то предположит, что он может хотя бы помыслить о серьезных отношениях с женщиной, которая была любовницей другого мужчины.
– Но ты же не была ничьей любовницей!
Макси не ответила. После всего, что о не писали в газетах, теперь этому вряд ли кто поверит.
– В общем Лиз, все, что нужно Ангелосу, – это заполучить меня в постель.
– О! – выдохнула Лиз и покраснела так, что ее веснушки уже невозможно было различить. – Боже мой, только не это! Тебе ни к чему связываться с таким человеком.
В эту ночь Макси не спала, вслушиваясь в шум проезжавших мимо машин. Она не могла простить себе, что ее влекло к Ангелосу Петронидесу. Что ей могло в нем нравиться? «Такая женщина, как вы». Вот что он сказал. И этим выдал себя. Развратница, привыкшая продавать свое тело в обмен на красивую жизнь. Именно так он и думал. У нее больно защемило сердце. Как она могла дойти до того, что люди думают о ней такое?
10 
