Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
175 
— Как ты мог это, сделать, сукин сын? Как ты мог пойти на это? Ведь мы были друзьями!
Ники открыл лицо, и герцог ужаснулся при виде того, что враг плачет. Слезы лились ручьем, расчищая светлые дорожки среди песка и грязи на перепачканных щеках, но глаза сверкали дикой ненавистью.
— Ты от рождения имел все и никогда не смог бы понять, как живут бедняки, — злобно прошипел Ники. — Тебе не приходилось рыться в сточных канавах Рима в поисках еды или завалявшейся монетки. Тебя не вынуждали продавать все, что есть, либо торговать собой.
Ошеломленный горькими признаниями поверженного противника, Джастин присел на корточки.
— У нас могло быть все, что ни пожелаешь, — продолжал Ники. — Ты и я могли быть счастливы, но ты отказался от титула и наследства. Отбросил, вышвырнул, как старую, ненужную вещь. Конечно! Мы гордые и независимые! Нам наплевать на деньги! И все потому, что ты не знал им цены. Все потому, что тебе никогда не приходилось корчиться в потных руках грязной свиньи из Сицилии, сцепив зубы, терпеливо сносить его приставания, и все это в надежде, что потом он швырнет кусок хлеба как плату за твои услуги.
— Нет, я никогда не знал и не догадывался, — признался Джастин, отвернув лицо. — Клянусь, не знал!
Он абсолютно не был готов к тому, что последовало. Резким ударом каблука в подбородок Ники отбросил противника, не дав ему опомниться, выхватил из-за пояса пистолет и направил на Джастина. Тот медленно встал на ноги. Салери поднял шляпу и нахлобучил на голову. Рука с пистолетом ходила ходуном.
— Богатенький недоносок, ты все испортил, а если бы мы действовали совместно, нам было бы море по колено, все могло принадлежать нам!
Внезапно послышался тихий вздох, едва перекрывший шелест ветра, и глазам непримиримых противников явилась Эмили. Свет луны играл на перламутровой рукоятке пистолета, выглядывавшей из ее узкой ладони.
35
«…и в этот момент ты поймешь: я могу обмануть даже смерть ради того, чтобы еще раз взглянуть на мою девочку…»
При виде Эмили Джастин едва не разрыдался от счастья. Главное — жива, ничего страшного не случилось, да и выглядела она в этот момент на редкость красивой и желанной.
Ники медленно опустил пистолет.
Девушка сделала несколько шагов в сторону Джастина, сжимая оружие недрогнувшей рукой. Призрачный лунный свет сгладил черты лица, и, казалось, оно скрывается за непроницаемой фарфоровой маской, сквозь которую жарким пламенем просвечивают карие глаза.
— Надеюсь, ты не будешь возражать, если я пристрелю этого мерзавца, — процедила сквозь зубы девушка.
Ники усмехнулся, отбросил пистолет, достал носовой платок и принялся тщательно вытирать ладонь, будто хотел стереть саму память о соприкосновении с оружием.
— С удовольствием предоставляю тебе эту возможность, моя дорогая.
— Все в порядке, любимая, — откликнулся Джастин. Он стоял с безвольно опущенными руками, не предпринимая попытки защищаться или бежать. — Я буду тебя любить, даже если ты убьешь меня.
Эмили сделала еще шаг вперед, из-под пушистых ресниц по щеке скатилась одинокая слеза. Держа палец на спусковом крючке, тихо сказала:
— Теперь, надеюсь, понятно, какие испытываешь чувства, когда умираешь за тысячи миль от родного дома от пули, выпущенной любимым человеком.
— Ошибаешься, — возразил Джастин. — Я дома, и, если мне суждено умереть от пули, я бы предпочел, чтобы стреляла именно ты.
— Поторопись, стреляй! — скомандовал Ники. — Иначе он убьет нас обоих, как убил твоего отца. Эта парочка меня просто с ума сводила. Вечно о чем-то шушукались, смеялись за моей спиной и не обращали на меня ни малейшего внимания, словно не считали достойным их компании. Ты бы рассказал нам, Джастин, что на самом деле произошло в ту ночь, — поддразнил он герцога. — Что это было? Ты действительно убил его, спасая от участи, которая хуже смерти, или просто поссорились два любовника?
Без предупреждения Эмили нацелила пистолет на Ники и строго сказала:
— Никому не позволю говорить о моем батюшке в таком духе.
Раздался выстрел, и с головы Ники слетела панама. Он был настолько поражен случившимся, что даже не испугался.
— Зачем ты это сделала, сучка? Ты себе представляешь, сколько я заплатил за эту шляпу?
— Надеюсь, не больше, чем за костюм? — осведомилась Эмили и прострелила пиджак под мышкой, а затем прицелилась прямо в сердце.
175 
