Последние отзывы

  88  

Мы вышли через ту же самую дверь, через которую вошли, но репортеры тем временем заметили нашу машину и собрались вокруг нее. Толливер обхватил меня за плечи, и мы проложили путь через толпу. Хотя моя рука была в гипсе, а на голове оставалась повязка, было трудно заставить их отодвинуться. Может, мы слишком их избегали, из-за чего они преисполнились решимости «достать» нас.

Я могла бы поклясться, что узнала одного диктора новостей. Потом поняла, что видела его на одном из национальных новостных каналов.

— Вы когда-нибудь раньше находили так много тел в одном месте? — спросил он.

Это был такой уместный вопрос и в точности на ту тему, о которой я думала, что я ответила:

— Нет, никогда. И никогда не хочу снова это сделать.

Остальные начали вопить громче. Если я ответила на один вопрос, то могу ответить и на другие. Но потом диктор совершил огромную ошибку, он спросил:

— Каково это?

На это я не буду отвечать. Мои чувства касаются только меня одной. Несколько секунд я боролась за то, чтобы открыть дверцу, упасть в машину, застегнуть ремень и запереть дверцу. И вот я в безопасности, меня больше ни о чем не спросят. Потом Толливер рухнул на сиденье водителя. Он завел машину, и толпа репортеров утихла и расступилась, чтобы дать нам проехать.

Нам повезло, что все они остались у полицейского участка, надеясь получить еще пикантные новости от полиции или агентов Бюро расследований штата. Мы смогли добраться до дома Твайлы без преследователей.

В гараже стояла только машина Твайлы.

Сколько еще времени пройдет, прежде чем она займется похоронами внука. А потом будет судебный процесс и вся сопутствующая ему гласность. Джефф Макгроу не упокоится в мире еще несколько лет, по крайней мере в своей семье.

Толливер остановился за машиной Твайлы и, оставив нашу на стоянке с включенным мотором, вышел с ключами от дома у озера. Он не сказал ни слова. Может, боялся, что, если что-нибудь скажет, я тоже скажу; например, что передумала насчет отъезда.

Пока я ждала, сзади подъехала и остановилась машина. Спустя секунду кто-то постучал в окно. Я нажала кнопку, чтобы опустить стекло. У машины стоял Доук Гарланд, самый прекрасный и невинный человек, какого я когда-либо видела.

— Здравствуйте еще раз, мисс Коннелли, — сказал он.

— Привет. Я забыла сказать вам, как хорошо вы провели поминальную службу. Надеюсь, вы собрали много денег для предстоящих похорон.

— Хвала Господу, думаю, мы уже получили примерно двенадцать тысяч долларов, — ответил он.

— Отлично!

Я была искренне впечатлена. Так много денег в таком бедном местечке, как Доравилл. Если разделить их между семьями шести местных мальчиков, это будет немного, тем более с учетом стоимости похорон в наши дни. Но все равно это будет подспорьем.

— У троих мальчиков имелись похоронные страховки, поэтому их семьям не понадобятся деньги, — словно прочитав мои мысли, сказал Доук. — И мы надеемся получить по крайней мере еще три тысячи благодаря лотерее. Твайла сделала очень щедрое предложение — доплатить все, что мы не выручим в лотерею.

— Это щедро.

— Она отличная женщина. Могу я задать вопрос просто из чистого любопытства, мисс Коннелли?

— Э-э… Хорошо.

— Я не уверен, что когда-нибудь бывал в том старом амбаре за домом Алманда. Где именно был бедный молодой человек?

— Он был в своего рода… Ох, подождите, мне не положено об этом говорить. Простите, копы заставили меня дать обещание.

— Что ж, ходят самые разные слухи, знаете, — заметил он. — Я просто хотел прояснить факты. А где ваш спутник?

— Он вернется через секунду, — ответила я.

Внезапно я почувствовала себя очень одинокой, хотя была в машине, припаркованной на подъездной дорожке пригородной улицы. Я подпрыгнула, притворившись, что почувствовала вибрацию телефона.

— Алло? — сказала я, держа телефон возле уха. — А, привет, шериф. Да, я здесь у дома Твайлы, разговариваю с пастором Гарландом. Он стоит прямо здесь, он вам нужен? Нет? Хорошо.

Я посмотрела на священника с извиняющимся выражением лица, тот улыбнулся и помахал, а потом двинулся к дому. Я продолжала вести притворную беседу, до тех пор пока он не вошел через заднюю дверь.

Чувствуя себя полной идиоткой, я ощутила облегчение оттого, что он ушел. Где, черт побери, Толливер? Почему он так долго?

Я повернулась на сиденье и начала расстегивать привязной ремень. Пойду и выясню, что его задержало. Я тревожилась не на шутку, меня беспокоило ощущение, что я просмотрела что-то очень важное.

  88