— Да, ты то же, что и вчера. Я хочу, чтобы ты говорила мышонку, в какую норку идти.
Анна уже достала мышонка из клетки.
— Ну что, Микки, давай творить историю!
— Хорошо, а сейчас ты, Кейтлин, — сказала Джойс и кивнула в сторону ширмы, куда Марисоль везла аппарат на тележке. Кейт испуганно смотрела на циферблаты и провода.
— Не переживай. Это всего лишь электроэнцефалограф, — сказала Джойс. — Он фиксирует волны мозга.
— О, отлично.
— Эта вовсе не та часть, которую ты будешь недолюбливать. Это то, что ты будешь ненавидеть. — Она подняла что-то похожее на тюбик с зубной пастой. — Это электродная паста, и это смерть для твоих волос, если она на них попадет.
Кейтлин покорно села в откидывающееся кресло.
Глаза Марисоль с густыми ресницами на секунду встретились с глазами Кейтлин. Ее полные губы искривились в той же неизменно скучающей, недовольной гримасе.
— Это жидкость для очистки кожи, — сказала она, сжимая бутылку, наклоненную над ватным шариком. Девушка смазала несколько мест на голове Кейтлин, лоб и виски.
— Не двигай головой, — она выдавила немого пасты из тюбика на виски Кейт, а затем на электрод. Кейтлин уголком глаза наблюдала, как опасно выглядящее маленькое приспособление было присоединено к ней.
Оно не причиняло боли, только слегка покалывало. Кейт закрыла глаза и расслабилась, пока Марисоль заканчивала присоединять к ней проводки.
— А сейчас, Медуза, — обратилась Джойс к Кейт, — как я уже говорила, мы будем отслеживать изменения твоих мозговых волн, пока ты занимаешься своим делом. Уровни мозговых волн колеблются в зависимости от того, что ты делаешь. Бета-волны показывают, что ты проявляешь активность, тета-волны — что ты спишь. Нас интересуют альфа-волны, которые обычно связаны с экстрасенсорной деятельностью.
Она увидела выражение лица Кейтлин и добавила:
— Просто не обращай внимания на оборудование, хорошо? Ты будешь делать абсолютно то же самое, что и вчера.
Кейтлин, не поворачивая головы, посмотрела в сторону, и увидела Марисоль, ведущую двух незнакомцев в лабораторию. Новые добровольцы. Кейтлин внезапно почувствовала острый приступ боли.
— Джойс, один из этих тех людей... для Габриэля?
— Я понятия не имею, где Габриэль, хотя хотела бы знать, — сказала Джойс угрюмо, вручая Кейтлин карандаш и планшет. — А сейчас расслабься, малыш. В этот раз никаких наушников и повязки.
Кейтлин снова закрыла глаза, она слышала некоторую активность за ширмой, Джойс давала фото добровольцу.
— Хорошо, — сказала Джойс. — Субъект сосредотачивается, Кейт, а ты будешь стараться получать ее мысль.
И только тогда Кейтлин поняла, как сильно она волновалась. Вчера она не знала, чего ожидать. Сегодня знает, и теперь ей неспокойно. Она одинаково переживала из-за того, сможет ли выполнить задачу или же нет.
Кейт не чувствовала себя опять скользящей по тому воображаемому спуску в никуда. А если у нее получится? А что, если она нарисует что-то такое же гротескное, как вчера?
«Не думай об этом. Не волнуйся. Это то, для чего ты здесь, помнишь? Разве ты не хотела научиться контролировать свою способность?»
Кейтлин стиснула зубы и предприняла огромное усилие, чтобы расслабиться, отключиться от всего.
Она могла слышать приглушенные голоса.
— Все еще бета-волны на электроэнцефалографе, — это была Марисоль.
— Дай ей время, — а это Джойс.
«Успокойся, — думала Кейтлин, — игнорируй их. Кресло удобное. А ночью ты мало спала».
Медленно, постепенно она почувствовала, как опускается в дремоту.
— Тета-волны.
Темнота, падение...
— Альфа-волны.
— Отлично!
Рука Кейтлин начала дергаться и зудеть. Но в том момент, когда она с закрытыми глазами подняла карандаш, девушка внезапно вспомнила вчерашний рисунок. Беспокойство скрутило ее живот.
— Снова бета-волны, — сказала Марисоль таким голосом, будто объявляла о смерти члена семьи.
Джойс выглянула из-за ширмы.
— Кейтлин, что не так?
— Я не знаю, — теперь Кейт помимо беспокойства чувствовала еще и вину. — Я не могу сосредоточиться.
— Хммм. — Казалось, Джойс сомневается, но затем она сказала: — Хорошо, подожди секунду. — И исчезла.
Она быстро вернулась назад.
— Закрой глаза, Кейт.
Девушка автоматически подчинялась.
Она почувствовала, как ее лоб быстро смазали чем-то холодным. Очень холодным.