Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
43 
Но в его глазах промелькнуло что-то такое, отчего Триш ему не поверила.
– Нет, ты знаешь. Когда цитируют, не говорят «обычно».
– Неужто?
– Если не хочешь, не говори, Джек, – смягчилась Триш. – В конце концов, я и сама с тобой не очень-то откровенна. Наверное, это что-то очень личное, раз ты скрываешь.
– Личное, – подтвердил Джек. – Но тебе, если хочешь, я расскажу. Разумеется, если от этого станет легче твоей ноге.
– Уже стало, – улыбнулась Триш. – Мазюкалки доктора Коллинза подействовали. А таблетка скоро довершит их дело. Я бы могла соврать, что от твоего рассказа мне полегчает, но никогда не умела этого делать.
– За то, что ты не соврала, я буду с тобой особенно откровенен. Может, еще глинтвейна и еще подушку? – заботливо поинтересовался он у Триш.
– Глинтвейн – с удовольствием. А вот вторая подушка будет лишней.
Триш устроилась поудобнее на мягкой подушке и сделала глоток глинтвейна, который миссис Бигль варила так же превосходно, как и кофе по-ирландски.
Конечно, обидно, что Питу на нее наплевать. Но все-таки она не одна. И рядом с заботливым Джеком ей гораздо лучше, чем в большом холодном замке, где никому до нее нет дела…
8
Дар Пита Макаути
На этот раз Пит ушел в самую отдаленную комнату замка, где никакие чокнутые дядюшки и тетушки не смогли бы его потревожить. Полчаса он собирался с мыслями, полчаса представлял себе встречу Топошлепа и мальчика Гугуция и, когда наконец на него снизошла долгожданная муза, принялся писать. Попутно выяснилось, что мальчик Гугуций собирается поехать вовсе не в какую-то Трансильванию, а в загадочную Ирландию, откуда и завезли в Америку легендарный праздник Хеллоуин, который когда-то назывался «Самхэйном» и знаменовал переход из теплого времени года в холодное, а также стирал границу между миром мертвых и миром живых. Вот до этого самого праздника мальчику Гугуцию и было нужно попасть в Ирландию, потому что иначе…
«– Значит, если ты не попадешь в Голуэй до кануна Дня Всех Святых, чудесная книга знаний достанется двум ведьмам?! – в ужасе воскликнул Топошлеп.
– Тшш… – прошептал Гугуций и приложил палец к губам. – Да, Топошлеп. Поэтому нам нужно спешить. Придумай что-нибудь, дружище… Совсем не хочется проворонить книгу из-за того, что моя мама до сих пор считает меня маленьким мальчиком.
– Ну… – задумчиво пробормотал Топошлеп, хлопая большими ушами, похожими на два огромных оранжевых блина. – Я могу разнести этот чулан в щепки…
– Плохая идея, Топошлеп. Маме придется убирать мусор, к тому же она может сойти с ума. Придумай что-нибудь другое.
– Ладно, тогда я превращу твой чулан в тыкву, мы сделаем дырку…
– Топошлеп! Неужели ты не можешь просто перенести нас в другое место? – подсказал Гугуций своему не очень-то сообразительному другу.
– Могу, конечно… – Уши Топошлепа приобрели бледно-желтый оттенок – так обычно случалось, когда он смущался.
– Ну так давай, дружище! – подбодрил его Гугуций.
И через несколько секунд Гугуция закружил сверкающий вихрь, в котором…»
– Простите, я, наверное, вас побеспокоил… – донесся до Пита чей-то робкий голос.
Пит хотел было швырнуть в обладателя голоса своей увесистой записной книжкой, но вовремя опомнился. Он оторвался от ноутбука, чтобы посмотреть на негодяя, столь дерзко нарушившего писательское уединение.
Неподалеку от кресла, в котором удобно устроился Пит, стоял молодой человек. Он был довольно бледным – такой цвет кожи Триш называла «подлунным загаром», а Пит – «писательской анемией», – волосы его были черными, как вороново крыло, и длинными, до плеч. Одна прядь выбивалась на лоб, и от этого контраст между цветом кожи и волосами делался еще более явным. Глаза у юноши были большими и какими-то удивительно тоскливыми, как у бездомного щенка. На нем был потертый коричневый пиджак с рукавами явно короче, чем того требовали руки, и черные брюки с плохо отглаженными стрелками.
Пит не знал этого парня, но почему-то не сомневался, что где-то видел эту бледную физиономию.
– Вы кто? – обреченно поинтересовался Пит, заранее предчувствуя очередные безумные объяснения. – Мэлвик или Ландо?
– Мэлвик, – обрадованно кивнул юноша. – А как вы узнали?
– А я Мэлвиков узнаю по походке… – устало улыбнулся Пит. – Надеюсь, вы не станете представляться бывшим мужем Лавинии Мэлвик и говорить, что уже много лет не завтракаете, не обедаете и не ужинаете.
43 
