Последние отзывы

  129  

Не слишком благополучный.

— Тит первым выступил против идеи Гая, насколько я помню. А вообще… — Доктор вдруг успокоился, перестав жестикулировать. — Извините, Юлия, но о корнях конфликта надо спрашивать вас.

— Меня?

— Да, вас! Вы умело стравили Гая с Титом перед началом рейда. Не знаю, зачем вам это понадобилось, но я-то был свидетелем! В тот раз вы пригасили ссору, но вражда между ними продолжала тлеть. И вот, пожалуйста: вспышка, рецидив!

Лукулл умолк, собираясь с мыслями. Юлия не торопила собеседника, терпеливо ожидая продолжения. И оно последовало:

— Гай вернулся с планеты сам не свой. Дважды ранен, глаза безумные… Нес какую-то ахинею! Раба, что был с ним — ну, этого! полиглота! — велел лечить…

Медикус изменился в лице, рубанул рукой воздух, опять входя в раж.

— Лечить как свободного! Хуже! Он велел лечить раба, как лечили бы его самого! Вы представляете? Услышать такое от Всадника?! Вот, полюбуйтесь!

Театральным жестом Лукулл указал Юлии на «апартаменты» Лючано. «Полиглот» без промедления зажмурился, притворяясь спящим. Лишь миг спустя он сообразил, что мог бы и не дергаться. Какая помпилианцам разница: бодрствует робот или спит, слушает их или нет?

— Тот самый раб?

— В смысле?… Ну да, тот самый.

— Говорите, Гай немного не в себе?

— «Немного»? Вы слишком деликатны, Юлия! На него даже транквилизаторы не действуют! Рвет и мечет, жаждет крови. Насилу уговорили обождать с дуэлью, пока регенератор хотя бы срастит ему кость. Может, вам удастся его остановить?

— Я попытаюсь… Кстати, вы, Лукулл, тоже выглядите не лучшим образом. Примите успокоительное. Ждите, я скоро буду.

Голосфера погасла — и врач опять зверем заметался по медотсеку. На очередном шаге его нога поехала на рассыпанных орешках, и Лукулл едва не упал, чудом успев схватиться за край стола. Грязно выругавшись, доктор взял себя в руки, вызвал раба — убрать мусор, — а сам уселся за стол и включил монитор.

Мысли его явно витали далеко отсюда.

Юлия объявилась через полчаса: деловая, стремительная, энергичная.

— На вас одна надежда, — завел шарманку медикус. — Гай сбрендил…

— И я подозреваю почему. А также догадываюсь, почему вы, любезный Лукулл, стали раздражительным и нервным. Не спорьте со мной: я вас знаю не первый год. Раньше вы не отличались впечатлительностью.

Повелительным жестом Юлия указала вскочившему доктору на кресло. Тот разом сник и сел, как послушный ребенок. Брюнетка садиться не стала, проигнорировав ответный жест Лукулла. Медленно, по-хозяйски прошлась по отсеку — совсем иначе, чем до этого бегал медикус-контролер.

Даже кверху ногами, как это виделось Лючано, она выглядела королевой.

— Я навела кое-какие справки относительно «драмы на грядке», Гая беспокоить не решилась, так что сведения отрывочные. Но картина в целом ясна. Вы в курсе, что Гай через три года обязан освободить этого… Борготту, кажется? — и вернуть на Китту в целости и сохранности?

— В курсе. У слухов длинные ноги. — Лукулл скорчил гримасу, уверенный, что выглядит опытным соблазнителем, и влепил брюнетке сомнительный комплимент: — Как у вас, дражайшая Юлия!

Брюнетка оставила реплику без внимания.

— Отлично. Тогда нам обоим понятно, отчего Гай кинулся спасать раба, едва наш полиглот угодил в переделку. Поступок из ряда вон выходящий: хозяин рискует жизнью из-за раба. Нонсенс, не правда ли?

Лукулл кивнул, соглашаясь.

— На «грядке» Гая ранили. Сложилась экстремальная ситуация. Ему пришлось ослабить влияние клейма, чтобы раб мог действовать самостоятельно. В определенных рамках, разумеется.

— Вы так думаете?!

— Уверена.

«Так вот почему Тумидус отдавал приказы словами! Вот откуда ненависть во взгляде! И невозможное для помпилианца „нам“ по отношению к рабам… В те минуты мы с брамайни были для легата почти людьми!»

«Почти, — эхом повторил издалека маэстро Карл. — И лишь в те смертельно опасные минуты. А сейчас, в безопасности?»

— Лукулл, вы — медик. Вам известно, какое это серьезное потрясение — необходимость ослабить влияние клейма. Стресс, шок… Я не получила медицинского образования. Но я не хуже вас знаю, о чем говорю.

— Откуда вы это знаете?

— Убедилась на собственном опыте. Мне случалось…

Брюнетка замолчала. Лицо ее окаменело: Юлия боролась с нахлынувшими воспоминаниями. Лючано готов был дать руку на отсечение: воспоминания — не из приятных.

  129