Последние отзывы

  294  

Но потом до него дошло, что эти слова были только обещаниями Франции. Но ведь его судила не Франция, не представители ее правительственной власти. Его осудила супервласть. Его осудило Воскрешение Два.

* * *

В ЯСНОЕ ФРАНЦУЗСКОЕ УТРО, утро освобождения Ренделла из французской тюрьмы, «это» было повсюду. И это было самым грандиозным событием из всех тех, что Ренделл помнил на своем веку.

За все годы своего земного бытия он был уверен, что не было ничего подобного, что превысило бы огласку и внимание, посвященные этому событию. Конечно, известия о нападении японцев на Пёрл Харбор, падении Берлина и смерти Гитлера, запуске первого спутника в космическое пространство, убийстве Джона Кеннеди, первом шаге по Луне Нила Армстронга тоже были интересны — но теперь внимание всех и вся было приковано к ошеломительной новости из Королевского дворца в Амстердаме, о том, что Иисус Христос на самом деле жил на этой земле как человек и как духовный посланник Творца.

За последние дни Ренделл был столь поглощен техническими возможностями и дилеммами аутентичности и правды, равно как и собственным выживанием во всем этом, что наполовину забыл о том, какой удар Евангелие от Иакова и Пергамент Петрония могут нанести миллионам и миллионам изменчивым и жаждающим вопросов смертных.

Но во время поездки из камеры предварительного заключения Дворца Правосудия в аэропорт Орли, находящийся за пределами Парижа, Ренделл лично наблюдал доказательства реакции на это историческое чудо на каждом углу, в каждом кафе, в каждой витрине. Что французы, что иностранцы одинаково погрузились в раскрытые газеты, приклеились к транзисторным приемникам, толпились у витрин с телевизорами, все охваченные единой страстью.

Сидя в полицейском «ситроене», в котором его сопровождали три офицера в синих мундирах, Ренделл был никому не нужным актером в уже разворачивающейся грандиозной драме.

Он сидел на заднем сидении, зажатый между двумя офицерами, национальным гвардейцем Гореном, к которому он был прикован наручниками, и полицейским агентом по имени Лефевр. Оба офицера были погружены в специальные издания «Ле Фигаро», «Комбат», «Ле Монд», «Ль'Орор» — все их первые страницы были отданы Событию. Ренделл заметил два из множества гигантских заголовков: LE CHRIST REVIENT PARMI NOUS! — ХРИСТОС ВОЗВРАЩАЕТСЯ К НАМ! И LE CHRIST RESSUSCITE PAR UNE NOUVELLE DECOUVERTE! — ХРИСТОС ВОСКРЕШЕН НОВЫМ ОТКРЫТИЕМ! Под громадными заголовками были фотографии трех оригиналов папирусов Иакова, Пергамента Петрония, раскопок в Остиа Антика, пересмотренный портрет Иисуса Христа, каким он выглядел в Своей жизни, обложка Международного Нового Завета.

Везущий их в полицейской машине офицер все время молчал, завороженный предварительными комментариями, которые предшествовали главному объявлению, транслируемому из Амстердама в переводе на французский язык.

Время от времени, сидящие по бокам Ренделла офицеры читали друг другу вслух отрывки из газетных статей, а иногда, понимая недостаточное знание Ренделлом их языка, они переводили эти фрагменты на английский. Из того, что Ренделлу удалось понять, газетные сообщения о Международном Новом Завете с его историей Иисуса, сообщенной Его братом, с историей суда, переданной центурионом, основывались на ограниченном сообщении для прессы, переданном всем агентствам новостей сразу же после полуночи. Все остальные подробности должны были быть представлены со сцены Burgerzaal — громадного Зала Горожан — в королевском дворце Амстердама. Сенсация во всей ее полноте должна была прозвучать перед двумя тысячами журналистами, которые прибыли сюда в качестве представителей всех цивилизованных народов земли, равно как и перед миллиардами телезрителей во всех уголках земного шара, для которых эта новость транслировалась через систему Интелсат V, включающую в себя геостационарные спутники, способные передавать телевизионные изображения и комментарии.

Всего лишь раз за все время их совместной поездки полицейский офицер по имени Лефевр обменялся парой слов с Ренделлом. Оторвавшись от газет, он с недоверием глянул на американца и спросил:

— Так вы участвовали в этом, мсье?

— Было такое.

— Тогда почему же вас депортируют?

— Потому что они сошли с ума, — ответил Ренделл, затем добавил:

— Потому что я не верю в это.

Лефевр поглядел на него широко раскрытыми от изумления глазами.

— Тогда это именно вы сошли с ума.

  294