Последние отзывы

  20  

Доктор Оппенгеймер понимающе кивнул.

— Спасибо, Стив, но в большей мере тут заслуга вашего отца. Я только что объяснял вашей матери, что быстрота и степень его выздоровления находятся в его собственных руках. Медицина свое сделала. После того, как его переведут домой недельки через три-четыре — мы начнем проводить комплекс физиотерапии. Для этого в доме следует оборудовать место. Если он будет сотрудничать с нами в этом, выздоровление пойдет еще скорее. Наша цель — вернуть ему самостоятельность и способность ходить. И, как я уже говорил вашей матери, решающим фактором остается состояние духа вашего отца, его желание, его воля к жизни.

— Он никогда и не терял их, — заметил на это Ренделл.

— Правильно, — поддержал его Оппенгеймер. — Но следует помнить, что до сих пор с ним ударов не случалось, а его будущее зависит от того, чтобы состояние его духа не изменилось.

— На Кресте Иисус чувствовал себя брошенным всеми, тихонько заметила Сара Ренделл. — И он умер. Но все равно, он восстал из мертвых, чтобы спасти всех нас.

— С Божией помощью, — подпел ей дядя Герман.

Сара Ренделл глянула на брата.

— Господь поможет Натану. Он заслужил эту помощь, Герман.

Смущенный набожным камланием, пусть даже исходящим от его собственной матери, Ренделл отделился от нее и подошел к врачу.

— Я бы хотел увидать папу. Можно?

— Ну, вообще-то говоря, ему бы следовало как можно больше отдыхать. Но если буквально на минутку, то можно. Вполне возможно, что вечером вы проведете с ним больше времени.

Ренделл вошел в палату к отцу.

Кислородная палатка была открыта, над кроватью, скрывая отца, склонилась медсестра. Услышав, что кто-то зашел, она обернулась.

— Я только хотел поглядеть на него, — робко начал объясняться Ренделл. — Он спит?

— Он дремлет. Пока с ним все в порядке. Мы им очень гордимся.

Ренделл подошел к кровати. Исхудавшая голова старика лежала на подушке. По сравнению со вчерашним днем, на отца глядеть было не так страшно. Глаза его были закрыты. На лицо вернулся румянец. Отец мирно похрапывал.

— Он выглядит гораздо лучше, чем вчера, — шепнул Ренделл через плечо.

— Значительно лучше, — согласилась с ним медсестра.

Повернувшись к отцу, Ренделл был изумлен, заметив, что тот глядит на него невидящим взглядом.

— Привет, па, это я, Стив. Тебе уже лучше. Ты уже выздоравливаешь.

В глазах старика мелькнуло узнавание, его губы искривились. Ренделл быстро наклонился и поцеловал отца в лоб.

— Ты уже выздоравливаешь, папа, — повторил он. — Мы молились за тебя, и наши молитвы были услышаны. И я тоже буду молиться за тебя…

Голос Ренделла дрогнул, когда он увидал, как уголок отцовских губ поднялся кверху, немножечко, чуть-чуть, но пошел вверх, и дальше Ренделл уже ничего не собирался говорить, так как не совсем был уверен в отцовой улыбке — то ли она была благодарностью за молитвы, то ли знаком сомнения в том, что его сын способен за кого-то молиться. Стивен догадался, что отец видит его насквозь, как это было всегда, и как будет в будущем; что он благодарен за откровенную заботу о себе, но сомневается в неожиданном благочестии.

Улыбка, такая же таинственная, как и на лице Моны Лизы, исчезла, но причины ее появления, равно как и значение, так и остались невыясненными. И вообще, была ли она улыбкой сожаления? Сожаления не к сыновнему фальшивому благочестию и набожности, но сожаления (и это от человека, знающего Ренделла как облупленного, а так же знающего, что вера, преданность и убежденность в чьем угодно всегда одерживали победу) к ребенку, у которого не было ничего, кроме безбожного скептицизма, который никогда не познает страсти любви, мира и понимания.

Ренделлу так хотелось поговорить об этом, попробовать как-то объясниться, но отцовы веки закрылись и послышался храп.

Не говоря ни слова, Ренделл отошел от кровати и возвратился в коридор. Доктор уже ушел, ведь у него имелись и другие обязанности. Все остальные собрались кружком возле входа в комнату ожидания, улыбаясь и оживленно болтая.

Ренделл спросил у Клер о своей жене и дочери. Оказывается, те приходили рано утром, услышали добрые новости, проведали папу и ушли куда-то с полчаса назад. Когда мать перебила их, чтобы пригласить сына домой на ланч, Стивен объяснил ей, что уже договорился с Джуди, но пообещал прийти домой на обед, после которого все должны были вновь приехать в больницу.

Так как домой возвращаться было не нужно, Сара Ренделл с дядей Германом решили задержаться в больнице. Клер сказала, что ей лучше всего будет поехать на работу, но пообещала матери, что отпросится пораньше, чтобы помочь ей с обедом дома.

  20