Последние отзывы

  19  

Разглядев у Фредерика галуны подпоручика, сержант выпрямился. Он ловко отсалютовал офицеру и поприветствовал гусар.

— Мы вас не ждали, — сообщил сержант, не скрывая облегчения. — Иметь под рукой кавалерию никогда не помешает. Только вы бы спешились, господин подпоручик, так будет гораздо безопаснее. Нас обстреливают из леса.

Фредерик пропустил совет мимо ушей. Он вложил саблю в ножны и потрепал гриву Нуаро, с деланным равнодушием оглядывая место схватки.

— И какова обстановка?

Сержант в недоумении потер мочку уха, покосился на перелесок, потом перевел взгляд на молодого офицера и его подчиненных. Кажется, пехотинца немало забавлял вид роскошных гусарских мундиров, промокших до последней нитки, прямо как его собственный.

— Мы из Семьдесят восьмого линейного, — сообщил сержант, хотя номер полка был выгравирован на его кивере. — Заняли деревню, едва рассвело, и выперли испанцев. Часть засела в лесу и теперь стреляет.

— Какие силы занимают деревню?

— Одна рота, вторая. Мы рассредоточены.

— Кто вами командует?

— Капитан Одюс. Кажется, он был у колокольни. Он командует ротой. Остальной батальон в пол-лье к северу, продвигается к месту под названием Фуэнте-Альсина. Это все, что я могу вам сказать. Если хотите знать больше, вам лучше разыскать капитана.

— В этом нет необходимости.

Со стороны леса один за другим прогремели три выстрела, и последняя пуля пролетела совсем близко. Какой-то пехотинец вскрикнул и уронил ружье. Шатаясь из стороны в сторону, он с изумлением смотрел на багровое пятно, расползавшееся по мундиру.

Сержант в один миг забыл о существовании гусар.

— В укрытие, дурачье! — заорал он. — Это мы должны их перебить, а не они нас!.. Какого дьявола дожидается этот Дюран?

Один из гусар приподнялся в стременах и выстрелил. И тут же полез за второй пулей, насвистывая сквозь зубы. Тут на окраине деревни появилась шеренга фузилеров и двинулась к перелеску, поминутно останавливаясь, чтобы зарядить мушкеты. Сержант выхватил саблю и бегом бросился к своему отряду.

— Вперед, ребята! Это Дюран! Поднимайтесь! Им конец!

Солдаты вскакивали на ноги, хватали штыки. Сержант перепрыгнул через ограду, и его подчиненные с криками последовали за ним. На месте остались лишь фузилер с перевязанной головой и раненый, который стоял на коленях, опираясь на изгородь, и тупо смотрел, как кровь льется по ногам и капает на землю, будто отказывался верить, что тяжелые бордовые капли действительно вытекают из его собственного живота.

Фредерик проводил глазами синие мундиры бегущих к лесу пехотинцев. Синий строй тяжело, но неуклонно двигался вперед, оставляя за собой трупы в синих мундирах.

Гусары не двигались с места еще некоторое время. Но едва пехотинцы достигли перелеска, они построились и пустили коней галопом, торопясь вернуться назад.

Вот как это на самом деле. Грязь и кровь, удивление, застывшее в мертвых глазах, ограбленные трупы и враги, убивающие из-за угла. Война бесславная и грязная. Солдаты с забинтованными головами нисколько не походили на героев, а вид выпавших из страшной раны внутренностей не вызывал ничего, кроме отвращения и ужаса.

Отряд перешел на рысь. Гусары ехали молча, обсуждать увиденное в селении никто не торопился. В голове Фредерика рождались все новые и новые вопросы без ответа; он хотел поскорее остаться наедине с собой, чтобы как следует все обдумать.

По дороге им попались еще три трупа, и на этот раз Фредерик решился заглянуть мертвецу в глаза. Раньше он и представить себе не мог, как мало остается в покойнике от живого человека. Думая о смерти, юноша привык представлять себя с закрытыми глазами и безмятежной улыбкой в уголках губ. Верный друг сложит его руки на груди, товарищи, боевые товарищи, обронив скупые слезы, на плечах отнесут павшего к последнему пристанищу, а луч солнца, появившись на миг из-за туч, озарит благородное лицо храброго воина, покрытое пылью и кровью.

Лишь теперь Фредерик увидел, какой бывает смерть в бою на самом деле. Глядя на валявшихся в грязи мертвецов, Фредерик чувствовал такое одиночество, такую мучительную тоску, что в горле сами собой зародились рыдания. Юноша скорбел о погибших солдатах всем сердцем и знал, что подобная участь, быть может, уготована ему самому.

Возвращение в эскадрон развеяло мрачные мысли Фредерика. Ему предстояло вернуться к товарищам, вновь стать частью мощного войска под командованием искусных полководцев, повидавших немало трупов на обочинах разных дорог. Это было как путешествие из царства мертвых в мир живых и сильных людей, где тоскливое одиночество сменяется нерассуждающей и спасительной общей верой в победу.

  19