Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
120 
Каким-то чудом Майе удалось одновременно набрать номер, подхватить люльку с Алексой и вытолкать в парадную дверь двух возбужденных детей. Сверху раздался топот ног. По крайней мере Клео ее услышала. Объяснив ситуацию по 911, Майя заметалась, не решаясь оставить детей и при этом изнемогая от страха за Акселя. Насколько ей помнилось, сарай был пуст, если не считать десятка пауков по углам. Однако он находился в опасной близости от дома, и пламя вполне могло перекинуться на школу. Оттуда, куда умчался Аксель, слышалось шипение шланга и пахло гарью.
Из дома выскочила Клео с охапкой книг и писем, покосилась через плечо и свалила охапку к ногам Майи.
– Пока ничего страшного, но надо бы удвоить усилия. Есть тут одеяла или что-нибудь в этом роде?
Майя не успела еще ответить, а Клео уже снова скрылась в доме.
– Куда ты, постой!
Оклик явно запоздал. Мэтти, очевидно, осознав серьезность происходящего, вдруг ударился в слезы:
– Мистер Свин! Он сгорит!
Констанс молча кусала нижнюю губу. Не в силах оставаться в стороне, Майя схватила детей за руки и побежала на угол здания. Наверное, нужно было молиться, но она не знала, о чем просить в первую очередь. Спаси и сохрани... Акселя, Клео, школу, игрушки? Список был слишком длинным, поэтому она вознесла молитву о спасении всего, что ей дорого.
Пламя между тем разыгралось не на шутку. Дым так и валил, в нем беспорядочно метались фигуры: Аксель направлял струю воды на самые высокие языки, Клео набрасывала одеяло на загоравшиеся участки прошлогоднего бурьяна и сбивала огонь с кустарника.
Когда вдали наперебой завыли сирены пожарных машин, Майя впервые задалась вопросом, откуда взялся огонь. Самовозгорание? Но в сарае не было ни канистр с бензином, ни газовых труб, ни химикалий, ни даже красок и скипидара. Там были только пауки.
Пауки обычно не самовозгораются.
Глава 35
Я не законченный идиот – некоторые детали все еще отсутствуют.
Перепачканный копотью, потный и промокший, Аксель устало отвернулся от груды головешек (все, что осталось от сарая и смежной кладовой для садового инвентаря). Насос по-прежнему качал воду из школьного колодца, пожарные продолжали поливать заднюю стену. Школа не пострадала, за исключением крылечка черного хода, зато сильно пострадала уверенность Акселя в себе, его чувство безопасности. Прожектора освещали неухоженный кустарник и старые деревья пришкольного парка, чуть поодаль сбились в кучку жители близлежащих домов. Благоуханная ночь Каролины все плотнее окутывала окрестности, мирно звенели комары – все возвращалось в привычную колею.
Но не для Акселя. Для него все радикально переменилось.
Майя крепко прижимала к груди Алексу, другой рукой обнимая Констанс за плечи. Измученная Клео сидела в траве, Мэтти прятал лицо у нее на груди. Повсюду были люди: кто-то давал указания, кто-то суетился вокруг пепелища, кто-то предлагал кофе, но эти пятеро образовали как бы отдельный островок. Волею судьбы это были его близкие, и Аксель думал о том, что вполне мог потерять их навсегда. В самом деле, начнись пожар раньше или не будь его рядом, все обернулось бы по-другому.
Пожарные сворачивали шланги, убирали приготовленные на всякий случай лестницы. Аксель пошел прочь от дымящихся углей. Проклятая школа не стоит того, думал он гневно. Почему нельзя начать все сначала где-нибудь в другом месте? Жаль, что эту развалину не подожгли раньше, под покровом ночи. Пусть бы сгорела дотла! Это решило бы проблему раз и навсегда.
Кто он, таинственный поджигатель? Должно быть, он не подозревал, что в доме люди. По крайней мере в это хотелось верить. В такое время школа обычно пустовала. Но как он мог проглядеть свет в окнах второго этажа? Нет, это сделано нарочно. Кто-то хочет покончить с ними со всеми разом.
Аксель беспомощно стиснул кулаки. Ему не выдержать новой потери. Он пережил смерть родителей, жены, нерожденного сына. Не довольно ли? Его подкосит потеря Констанс, Майи, Алексы или Мэтти. Страшно вспомнить пустые, одинокие годы, жалкое существование без настоящей радости, без любви. Его долг – беречь и защищать своих близких, а как это сделать, если Майя упрямо цепляется за школу? Нельзя было идти у нее на поводу с самого начала, но теперь с этим покончено. Пора пустить в дело здравый смысл.
Майя бросилась Акселю в объятия и уткнулась лицом в грязную, пропотевшую рубашку.
120 
