77 
Он чувствовал, как его начала колотить нервная дрожь, но не мог унять ее. Она побила его по всем статьям. Она, конечно, ни на минуту не усомнилась в том, что он не упрячет за решетку собственную жену. Все эти угрозы были бессмысленны.
«Господи, да должен же быть какой-нибудь способ избавиться от этой твари?» — с безысходным отчаянием думал он.
— Что, дорогой? О чем ты думаешь?
— Ладно, я не стану помещать тебя в тюрьму.
— Да ну? — В ее взгляде читалась насмешливое сочувствие. — Очень мило. Удачная мысль!
— Прежняя тоже была неплоха.
— Ты про что? Когда ты хотел просто держать меня под замком, да? Могу сказать, что тоже интересная идея. Держать меня в чулане целыми днями, а на ночь вводить наркотики. Но тут есть некоторые недостатки. Ты о них сам уже говорил. Твои промахи. Заснешь не вовремя. Упустишь что-либо важное. И я обязательно от тебя сбегу. Укачу в Порт-Джефферсон. А еще лучше прямо в Нью-Йорк.
— Зачем?
— Как «зачем»? Ох, Дэвид, какой ты наивный. Загляну в любой бар, подцеплю там кого-нибудь. Лучше сразу двоих, чтоб не возиться. Мне это давно нравится. — Она высунула кончик язычка и поддразнила его. — Узнаешь собственные уроки? Ведь это ты меня этому учил. Теперь твоя Эллен намерена узнать сладость жизни. К черту тебя, крошка Дэвид.
— Значит, Порт-Джефферсон или Нью-Йорк?
— Валяй, привяжи меня к этой кушетке. Запри в чулан. Вводи наркотики.
«Порт-Джефферсон, Нью-Йорк, вот что она задумала», — сказал он себе.
— Не сомневайся, я так и сделаю. — И, взглянув ей в лицо, он понял, что надо делать. — Да, сделаю. Только не здесь.
Дэвид спешно поднялся на ноги и повлек ее к выходу из комнаты.
— Что ты надумал? Что ты делаешь? — Застигнутая врасплох, она голосом выдала тревогу. — Что ты делаешь? — Она изо всех сил упиралась.
— Отвезу тебя домой, что еще?
Она застыла как вкопанная.
— Что?
— А что тебя удивляет? Конечно отвезу. Что тут непонятного? — Он услышал, как скользят по полу ее босые ноги, которыми она пыталась упираться. — Я ведь так и сказал тебе.
— Но ты не можешь тянуть меня силой!
— Еще как могу! Мне просто необходимо вытащить тебя из этого дома.
Ее рывок к нему был настолько стремительным, что он не мог отразить удар. Свободной рукой она со всей силы ударила его по щеке. Он ослабил хватку, стены закружились перед глазами, свет померк. И в то же мгновение он услышал ее крик:
— Отпусти меня немедленно!
Дэвид кинулся на этот голос и ударил ее. Она чуть не упала навзничь.
— Не нравится? — вопил он. — Боишься уехать отсюда?
Она опять попыталась ударить его. Но в этот раз он сумел защититься левой рукой, поморщился, почувствовав нешуточную силу удара. Женщина зашипела от злости и затрясла рукой. Он опять ударил ее в лицо. С криком боли она метнулась в сторону. Дэвид рванул ее обратно с такой силой, что голова женщины запрокинулась. И снова поволок ее к двери.
— Посмотрим, что ты из себя представляешь примерно в сотне миль отсюда, — издевательски цедил он сквозь зубы. — А в тысяче миль? А в двух?
Теперь она нанесла ему удар всем корпусом; лицо ее было искажено и болью, и бешенством. С ним сражался маньяк: царапался, бил ногами, кусался, не разбирая, молотил кулаками — сражался, обуреваемый сумасшедшей ненавистью. Дэвид отчаянно сопротивлялся. Наконец ему удалось схватить ее правую руку, заломить за спину, и женщина затихла.
— Марианна, это ты? Отвечай.
— Отстань от меня.
— Нет, отвечай.
— Будь ты проклят!
— Марианна?
Он сильней заломил ей руку. Это тело Эллен, но он должен так поступить. Послышался крик боли.
— Не смей причинять мне боль, выродок!
— Говори, кто ты!
Она сцепила зубы и стала вырываться.
— Ладно. — Он снова поволок ее к двери. — Дома разберемся.
Она резко отпрыгнула, издала вопль и продолжала кричать все громче и громче, пока крик этот не превратился в оглушительный визг. Дэвид заставил себя не обращать на него внимания и продолжал тащить ее. Теперь она были почти у двери.
— Нет! — визжала она. — Я не уеду отсюда!
— Ты Марианна? Отвечай!
— Не уеду!
— Отвечай, кто ты! Марианна?
— Да! Да! Да! — проорала она, и он остановился на месте. «Слава богу! Наконец!» — подумал он.
— Отстань от меня сию же минуту. — Теперь она говорила почти спокойно.
77 
