Лёгкий, ненавязчивый романчик 
99 
Одним словом, пришлось мне уступить. И вот как мы с ней порешили: я отправляюсь в Суонси, а она в Бристоль; о том, что знаем, станем помалкивать, но коль скоро одному из нас понадобится заступничество, то другой не замедлит прийти на выручку. Я справился в порту и узнал, что через два дня смогу отплыть в Суонси, как я уже сказывал, на судне мистера Перри. Срядились мы с обоими капитанами – и обратно в гостиницу.
В: Не спрашивали вас, за какой нуждой вы сюда пожаловали?
О: Спрашивали, сэр. Пришлось соврать, что мы, мол, слуги, оставшиеся без места. Прежде, мол, состояли в услужении у одной вдовы из Плимута, а как хозяйка померла, то мы теперь возвращаемся домой. А коня я оставил в гостинице и за содержание заплатил на месяц вперед, пока не заберут – чтобы не подумали, будто мы его увели. И не упустил послать в Барнстапл, в «Корону», записку с указанием, где его искать. В точности как я отписал мистеру Лейси. Можете проверить, ваша честь. А записку мальчонка доставил, я ему еще два пенса дал за труды.
В: Как название гостиницы?
О: «Барбадос», сэр.
В: А деньги, которые она тебе обещала?
О: Отдала честь по чести, сэр. После обеда увела меня в маленький покойчик и отсчитала десять гиней. Правда, предупредила, что добра от этих денег не будет: блудом нажиты. А я все равно взял, в кармане-то ни гроша.
В: Взяли и за какой-нибудь месяц все спустили?
О: На себя-то я самую малость издержал, сэр. А большую часть отдал брату: очень он нуждался. Можете справиться.
В: Вы видели, как она всходила на корабль?
О: А как же, сэр. На другое же утро. И как поднялась на корабль, и как его завозом [114] потянули прочь из порта, и как он вышел в море.
В: Как называлось судно?
О: «Элизабет-Энн», сэр. Бриг. А капитана звать не то Темпльмен, не то Темпльтон – точно не запомнил.
В: Верно ли вы знаете, что до отплытия девица на берег не сходила?
О: Верно, сэр. Когда судно отчалило, я глядел с набережной, а она стояла у поручней и махала мне рукой.
В: Не сказала ли она на прощанье чего-либо достопамятного?
О: Просила ей верить, сэр. А если нам не судьба больше встретиться, то постараться зажить праведной жизнью.
В: Не случилось ли вам повстречать в Бидефорде Его Милость?
О: Нет, сэр. А уж высматривал так, что будьте покойны. И Дика тоже.
В: Сами вы отплыли в Суонси на другой день?
О: Точно так, сэр. По полной воде, а потом с отливом.
В: Невзирая на страх перед морем и каперщиками?
О: Что ж, сэр, это ведь правда, про страх-то. Я соленую воду на дух не переношу. Но что было делать? Оставаться и дальше в тех краях – по мне так лучше сидеть, скрючившись в три погибели в тесном карцере.
В: Вот куда бы я тебя определил со всем моим удовольствием! И должен тебе заметить, первое твое намерение – известить родных Его Милости – было не в пример удачнее. А ну-ка расскажи, как потаскуха исхитрилась тебя отговорить.
О: Вы небось думаете, сэр, она меня обвела вокруг пальца. Как знать, может, дальше выйдет, что вы правы. Только ведь я, изволите видеть, уже докладывал: девица после этой оказии сделалась совсем на себя не похожа, точно подменили. Я за одну минуту увидел от нее столько дружества, сколько прежде за целый день не видывал.
В: В чем же это дружество состояло?
О: Мы с ней по пути в Бидефорд много беседовали. И не только о нашем нынешнем положении.
В: О чем еще?
О: Ну, про ее прошлые окаянства, и как она обрела свет, и что с блудным ремеслом покончено навсегда. И как Иисус Христос пришел в этот мир, чтобы вывести таких, как мы с ней, из тьмы. Про мое житье-бытье много расспрашивала: что я есть за человек, чем занимался раньше – как будто мы с ней сию лишь минуту свели знакомство. Так я ей кое-что про себя рассказал.
В: Открыли вы свое подлинное имя?
О: Да, сэр. Про мать рассказывал, про свое семейство, и что я все-таки их не забыл. Она-то и укрепила меня в мысли их навестить, как я вам и сказывал.
В: И тем самым нашла средство от вас отвязаться?
О: Мне казалось, сэр, она ко мне со всей душой.
В: Вы сказывали, она дурно отзывалась о людях господского звания.
О: Было дело, ваша честь. И про то, сколько на свете несправедливости, и чего ей довелось повидать у мамаши Клейборн.
В: Что же именно?
О: Я, сэр, признался ей в некоторых, прошу прощения, прошлых грешках, и она отвечала, что джентльмены, которые хаживали к ним в бордель, ничуть не лучше нас, а, напротив того, хуже, потому что мы принуждены встать на путь порока единственно для снискания хлеба насущного, они же выбирают этот путь по своей воле, имея все средства соблюдать себя в чистоте. Богатство растлевает души, оно сходственно с глазной повязкой, из-за которой совесть человека пребывает в слепоте, и, покуда не упадет эта повязка с глаз, дотоле этот мир будет нести на себе проклятье.
99 
