Лёгкий, ненавязчивый романчик 
125 
В: Вы любили этого человека?
О: Любила бы, сумей он совлечь с себя Адама.
В: И что вам слышалось в его безмолвных речах?
О: Что он, как и я, разнесчастнейший из смертных, только от другой причины. И что он так обо мне и понимает. И за то еще меня любит, что я не извожу его насмешками и презрением.
В: Хорошо. Не случилось ли вам в тот последний день путешествия поудалиться вместе с Его Милостью от остальных?
О: Мы взъехали на гору при дороге. С вершины было видно на много миль вперед.
В: Верно ли, что Дик при этом указал в неком направлении? Что то было указание на некую местность?
О: Мне подумалось, это он для пущей важности: хочет показать, что хорошо знает окрестности.
В: Просил ли Его Милость о таковом указании? Не предварялось ли оно какими-либо знаками?
О: Нет.
В: Не указал ли Дик в направлении пещеры, к которой вы приехали на другой день?
О: Этого я не разобрала.
В: Пещера имела свое положение как раз в той стороне, не так ли?
О: Может быть, и в той. Он указывал на запад – вот и все, что я поняла.
В: Далеко ли вам оставалось до места вашего ночлега?
О: Часа два езды или чуть больше.
В: Не случилось ли в дороге еще что-либо достойное примечания?
О: Его Милость рассерчал из-за фиалок. Они так славно пахли, и я сунула пучок себе за шарф под самым носом. А Его Милость, не знаю почему, посчитал это за дерзость. Но все это он мне высказал после.
В: Осерчать без причины? А других поводов, выключая букетец цветов, вы ему не подавали?
О: Точно не подавала.
В: Что же он вам потом высказал?
О: После ужина он прислал за мной Дика. Я было решила – опять для той же надобности, но едва я к нему вошла, как он Дика отпустил. Его Милость велел мне раздеться донага. Я сделала по его слову и ожидала, что он наконец испытает на мне свои силы. Но он вместо того приказал мне сесть подле себя на скамью, точно как для покаяния, и припомнил мне эти самые фиалки. Отчитал за дерзость, обругал шлюхой – как только не честил. Сам себя в лютости превзошел, словно с цепи сорвался. Даже заставил опуститься на колени и клятвенно подтвердить, что все его слова про меня правда. А потом нежданно-негаданно заговорил на иной лад, уверил меня, что, напротив, он мною весьма доволен. Вслед за тем он завел речь о тех, кого называл хранителями вод, – нам предстояло увидеться с ними назавтра. И я, оказывается, была привезена сюда с тем, чтобы их ублажать, а за это Его Милость обещал мне награду. Только я должна отбросить лондонское жеманство и держаться с ними попросту, без затей и виду не показывать, что взята из борделя.
В: Разумелись те воды, о коих он рассказывал в Лондоне?
О: Те самые.
В: Что еще было сказано об этих хранителях?
О: Что они чужеземцы и на английском языке не говорят, ни также на прочих языках, употребляемых в Европе. Что о публичных женщинах не имеют понятия. Что мне надлежит во всем явить себя невинной девицей, не познавшей греха, и в вольности не пускаться, но хранить смирение.
В: Не приводил ли он еще каких побочностей? Не называл страну или земли, откуда прибыли эти особы?
О: Нет.
В: Не обмолвился ли, откуда о них уведомлен?
О: Он лишь сказал, что всем сердцем ищет с ними встречи.
В: Стало думать, прежде он с ними не встречался?
О: Выходило, что так. Но напрямик он этого не объявлял.
В: Не почли вы за странность, что Его Милость, точно сводник, замышляет отдать вас другим?
О: Да, меня это несколько удивило.
В: Несколько? И только?
О: Я уже привыкла, что он обыкновенно говорит загадками.
В: Не сделалось ли вам страшно, невзирая на ваше убеждение, будто происшествие на Уилтширском капище не заключает в себе ничего опасного?
О: Но ведь я видела, что Его Милость хоть и суров, но не злонамерен.
Да, я его не понимала, но пуще всего боялась лишь этой своей непонятливости.
В: Мне желательно узнать об одном обстоятельстве более общего свойства.
Известно ли было Его Милости про ваши амуры с его слугой? Делалось ли это за его спиной или с его ведома?
О: Он все знал. За то и пенял, что я слишком млею в объятиях Дика. Он на это смотрел как хозяин: я, мол, тебя купил для собственного услаждения, а ты сама услаждаешься с другим. И фиалочки, которыми я себя украсила, он в этом смысле и понял.
В: Ему было известно, что вы сходились с Диком не только по его приказу, но и втайне?
О: Я исправляла должность, для которой была нанята, всего дважды, а больше меня не просили, как будто Его Милость в этом средстве изверился и нужды в нем уже не видел. И все же его задевало за живое, что я нахожу в этом приятность.
125 
