очень нудно 
6 
А потому молитесь, продолжал священник, древним богам кварков и галактик, богам небес и морской стихии, гор и огня, ветра и плодородной земли. Пусть возрадуется весь мир, ведь мы превратим истории о творениях великих в священные ритуалы. Священник заявил, что один из богов и сейчас находится в храме, принимая поклонение и даруя свое благословение.
После легкой трапезы люди быстро обнялись, а затем, воспользовавшись электронными карточками, имевшимися у каждого, кто отправлялся в Вирту, поспешили сделать новые перечисления в фонд церкви.
Церковь Элиш… В месопотамской истории сотворения мира энума элиш в приблизительном переводе означало: «Когда наверху» — а слова «элишизм» и «элишит» явились производными, хотя люди, исповедующие более традиционные религии последних тысячелетий, часто называли их «элши-сами». Сначала элишиты смешались с недолго просуществовавшими культами Вирту — гностическим, африканским, спиритуалистическим, карибским, — однако элишизм выдержал испытание временем благодаря изощренной теологии, привлекательным ритуалам и четкой структурированной организации. Его возросшая популярность говорила о том, что элишизм выйдет победителем в священных войнах. Эта религия не требовала умерщвления плоти — исключение составляли всего несколько дней священного поста. Кроме того, в элишизме присутствовали некоторые «ритуалы орги-астического характера» — определение, данное некоторыми антропологами. Элишизм использовал традиционные понятия рая и ада, где тех, кто перемещался между Вирту и Веритэ в сторону неизбежного перевоплощения, требующего лучших черт обоих миров поджидали инкарнации. Элишизм имел своих представителей как в Вирту, так и в Веритэ. Элишиты называли другие религии «поздними».
Время от времени, обычно в дни праздников, некоторым приверженцам религии, достаточно продвинувшимся по дороге духовного совершенствования, разрешалось входить в храм, где они поднимались на более высокую ступень посвящения, дарующую абсолютно новые удивительные и пьянящие сексуальные впечатления. В результате они получали некоторые незначительные преимущества в жизни, физические или психологические, которые безотказно действовали в Вирту, но иногда распространялись и на Веритэ. Данный феномен являлся объектом изучения антропологов в течение последнего десятилетия, хотя единственный вывод, к которому им удалось прийти, заключался в ключевой фразе: «психосоматическая перестройка».
На самом деле Артур Иден — высокий человек, с очень черной кожей и бородой, в которой проскальзывала седина, мускулистый, похожий на атлета, пережившего свои лучшие времена, — работал профессором антропологии в Колумбийском университете в Веритэ. Он стал элишитом, чтобы изучить символы веры и обычаи, поскольку специализировался на сравнительном анализе разных религий. Артур был потрясен тем, насколько его увлекла подготовительная работа: оказалось, что церковь создана настоящими знатоками своего дела.
Артур возвращался по дороге, вьющейся между пирамидами по полям и лесам, и тихонько напевал, размышляя о том, кто здесь управляет ландшафтами. Во время ночной службы его поразило небо, которое он довольно долго разглядывал в поисках знакомых созвездий. Позднее, при помощи простого прога, замаскированного под браслет, ему удалось записать картинку. Впоследствии он перенес изображение на экран компьютера и после долгих мучений установил, что ему показали современное звездное небо, только сдвинутое во времени на шесть с половиной тысячелетий назад. И снова Иден поразился усилиям, которые предпринимала церковь для доказательства законности своих притязаний на древнее происхождение. Естественно, он не мог не заинтересоваться священниками, стоящими у истоков элишизма.
Через некоторое время впереди возникла стена пламени, и Артур присоединился к остальным прихожанам в молитве перехода. Он не почувствовал жара, лишь легкое покалывание, да еще услышал громкий свист и шипение — такие звуки издает могучий костер под порывами ветра. Видимо, организаторы зрелища намеренно усилили эффект, чтобы произвести на паству более сильное впечатление. Затем наступила темнота, в которой Артур различил центральный проход между скамейками, и принялся считать шаги, как его учили — вперед, направо, налево, — пока наконец не оказался возле своей плиты, где ему предстояло улечься.
6 
