Последние отзывы

  47  

Она вспомнила отца. В последние месяцы болезни он почти не общался с дочерью. Ему казалось, что все вокруг – его враги, что все вокруг – зло, которого он должен избежать… Ирвин Марберри прятался за стенами своего огромного дома, одинокий и испуганный, как заблудившийся ребенок.

Анну передернуло. Что, если это – и ее судьба? Трагический финал – самоубийство как единственный выход из положения? Нет, нет! Она не позволит болезни погубить себя. Она сделает все, чтобы этого не случилось! А Майк должен помочь ей… Хоть она и не уверена, что ее муж сможет быть таким же, как Элджернон, ее Элджи, который наделял ее верой в то, что она сильная и справится с любой, даже самой неизлечимой болезнью…

Полная этих мыслей, Анна села на стул и даже не заметила, что Майк посмотрел на нее странным изучающим взглядом, словно пытаясь ответить на вопрос, мучивший его долгое время.

Алан Дэвис наполнил вином свою кружку и, не дожидаясь, пока все устремят на него свои рассеянные взгляды, начал рассказ…

Рассказ Алана

Странный дар

Жизнь Элен Лаоби заключалась в ежедневной порции поношений, высыпавшихся на ее голову, как мусорный дождь. Да еще в постоянных изменах мужа. Да еще в его беспробудном пьянстве. Да еще в том, что он категорически не хотел детей и делал все, чтобы они не появились, невероятно досаждая жене мерами предосторожности.

Изредка Хэнк даже поколачивал ее. Соседи слышали крики, но никогда не вызывали полицию: две собаки дерутся – третья не мешай. Да и потом – милые бранятся, только тешатся. Откуда им было знать, что Элен Лаоби давно уже разлюбила Хэнка и живет с ним только потому, что воспитана в крайне строгих правилах, не позволявших ей развестись и бросить своего первого и единственного мужчину.

Хэнк Лаоби беззастенчиво пользовался порядочностью жены. Он жил в ее доме, тратил ее деньги, и было похоже, что он даже не задумывается о том, что Элен Лаоби – единственный источник его благополучия. Он даже не пытался изобразить любовь к жене. Ему казалось, что женщины созданы для того, чтобы во всем угождать мужчинам. А потом их можно выбросить, как выбрасывают старые вещи. Избавиться, как от ненужного хлама. И заменить новым.

Только с Элен Лаоби все было не так просто. И главной сложностью был ее богатый папочка, которого Хэнк ненавидел всеми фибрами своей души. Если, конечно, внутри у этого человека было что-то еще, кроме ненависти, утопленной в пиве.

Айзек Трезори тоже не питал особой любви к своему зятю. Душонка Хэнка, мелкая, скукожившаяся от постоянной неприязни к окружающим, вызывала у Айзека чувство отвращения. Он всячески пытался воспрепятствовать браку дочери, но она была слишком упрямой – точная копия отца. Уговоры, угрозы лишить их материальной поддержки – ничего не помогало. И Айзек смирился, надеясь, что дочь разведется через пару лет после того, как выйдет замуж за этого негодяя.

Но Элен жила в браке уже пять лет и не думала о разводе. Это все материнское воспитание, раздраженно констатировал Айзек. Мать Элен – ныне покойная Лесли – всегда внушала дочери, что брак – святая святых, а расторжение его чревато адскими муками…

Черт бы подрал тебя, Элен! – ругался про себя Айзек. И зачем только ты забивала мозги нашей девочке? Он надеялся, что Элен все-таки образумится, отвергнет материнские наставления. Но с каждым годом убеждался, что Элен Лаоби непреклонна…

Что и говорить, Хэнку были на руку упрямство и порядочность Элен. Если старина Айзек преставится, его жена будет очень богата. Но ему придется постараться, чтобы наследство богатея Трезори не уплыло из его рук… Как это сделать, Хэнки еще не знал, хоть частенько предавался мечтам и строил предположения на этот счет.

А старина Айзек, вопреки надеждам Хэнка, не собирался ни болеть, ни, уж тем более, отправляться в мир иной. Для своих семидесяти семи он выглядел и чувствовал себя превосходно, чем доставлял зятю немало беспокойства. Старый пройдоха! – возмущался про себя Хэнк. Не хочет дать пожить молодым! Живет в своем шикарном доме и совсем не думает о дочери и зяте, которые ютятся в предместьях города!

Дом Айзека Трезори был пределом хэнковских мечтаний. Оборудованный по последнему слову техники, он был безупречен. Автоматические двери, настроенные на голос хозяина, ванная с подогревом, который можно было включить с помощью пульта, чайник, нагревавшийся по команде хозяина, который в этот момент мог быть сколь угодно далеко от дома, свет, включавшийся по хлопку или по просьбе, – все это было предметом черной зависти Хэнка.

  47