очень нудно 
6 
Таинственная вершина замка пряталась в облаках, и Сессин печально улыбнулся про себя, как вдруг обзор ему перекрыло очередное облако пара и зловонного дыма. Граф на мгновение сосредоточился на образе этих огромных стен вдалеке и сморщил нос, когда пары и газы обволокли его медленно двигающуюся машину. Он извлек из отделения на внутренней стороне крышки люка всеполосный полевой бинокль и снова обозрел окрестности, но через бинокль видимость и в особенности ощущение масштаба были совсем другими.
Он утешал себя тем, что находиться в этих облаках пара безопаснее, чем на открытом пространстве. Он спрашивал себя (как и всегда, достигнув определенной точки одной из этих развлекательных панорам), является ли он только наблюдателем или еще и объектом наблюдения.
Он знал, что у короля есть свои шпионы, размещенные в башнях и на высоких стенах, чтобы вести наблюдение за открытыми пространствами внизу и докладывать обо всем замеченном армейской разведке; он не сомневался в том, что инженерам тоже пришла в голову подобная мысль. Он опустил бинокль. Вулканический туман, казалось, не собирается рассеиваться – наоборот, становился все гуще и зловоннее.
Внизу в машине всплеснулся шум, потом кто-то заговорил, словно поступила эхограмма. Конвой должен был соблюдать в пути режим молчания, хотя армия и могла связываться с ним по трансляции. Это означало, что все люди находились в одиночестве в собственных головах или по меньшей мере в собственных машинах. Оказаться в армии означало потерять неограниченный доступ к базе данных; вся информация проходила через армейскую сеть связи.
Невозможность контактировать с близкими расстраивала солдат, непривычных к войне и с младых ногтей имевших возможность связаться с кем угодно через базу, но по крайней мере в большинстве других частей они могли таким образом общаться друг с другом. На время данного задания им было запрещено даже это, так как существовала опасность, что они могут выдать себя, и потому имплантами было разрешено пользоваться только внутри закрытых транспортных средств.
Сессин оглянулся на бульбовидное рыло транспорта с припасами сразу же позади него, перекрывавшего дальнейший обзор, спереди он тоже мог видеть только заднюю часть груженного оружием химерика. Он нырнул внутрь своего камнехода и захлопнул крышку люка.
Внутри камнехода было тепло, пахло маслом и пластиком; за два дня, что прошли со времени их выезда из новопостроенного гидроватора у раздвижной плотины против крепостной башни, он успел привыкнуть к ворчанию двигателя, к характерному машинному запаху внутри. Возможно, ее герметичная, ворчащая краснота чем-то напоминала чрево.
Сессин расположился на командирском сиденье и снял перчатки.
– Люк закрыт, – сказал он.
– Так точно, закрыт, сэр, – кивнула капитан камнехода, повернувшись через плечо.
Водитель рядом с ней крутил баранку машины, не сводя глаз с четкого изображения местности впереди на экране всеполосного дисплея.
– Связь? – спросил Сессин у связиста. Молодой лейтенант кивнул. Его трясло. Вид у него был испуганный, кожа посерела. Что же это за новости такие, подумал Сессин, и у него засосало под ложечкой.
– Получили, сэр, – сказала капитан, не отрывая глаз от экрана. – Новый код – рутина.
– Рутина? – переспросил Сессин, разглядывая перекошенное страхом лицо лейтенанта. Что тут происходило?
– Я… я слышал… – начал связист, потом проглотил слюну. – Я слышал и кое-что еще, сэр. По жесткому каналу машины. Сведения разведки, – заикаясь произнес он. Он облизнул губы и положил трясущуюся руку на консоль аппарата.
Капитан заерзала на своем сиденье, нахмурилась.
– Что?
Лейтенант взглянул на нее, потом сказал Сессину:
– У них наблюдатель на северной стене, сэр. Он сообщает… – Молодой человек заколебался, а потом выпалил: – О воздушной атаке.
– Что? – вскрикнула капитан и, подавшись вперед, стала нажимать на кнопки пульта управления. Потом она откинулась к спинке, руку поднесла к уху, а глаза закрыла.
– О воздушной атаке, сэр, – повторил лейтенант. В глазах у него появились слезы, он поглядел вверх, на люк.
Капитан что-то пробормотала. Водитель принялся насвистывать. Сессин молчал, не зная, что сказать. Он запрыгнул на смотровую платформу и снова откинул крышку люка, не забыв в последний момент вскрикнуть: «Люк открыт!» Снаружи его тут же окутали облака дыма и пара. Он поднял бинокль.
6 
