Последние отзывы

  107  

Плавание шло спокойно до впадения Гидаспа в Акесин, где река стала бурной; корабли попали в водовороты и течения, вышли из-под контроля флотоводцев, сталкивались друг с другом и опрокидывались, весь флот, как в безумном танце, вертелся по кругу. Многие суда затонули и увлекли за собой людей; сам Александр, который по-прежнему не умел плавать, чуть было не упал в воду.

Едва преодолели препятствие, подстроенное природой, как пришлось встретиться с препятствиями, подготовленными людьми. Маллийцы, жившие по берегам Акесина, не захотели покориться. При высадке войск Александр обратился к ним с просьбой сделать последнее усилие.

Две дороги вели к маллийской столице, одна – длинная, извилистая и легкопроходимая, другая – протяженностью в четыреста стадий, шла напрямик через пустыню. Александр выбрал вторую. Он прошел ее с конницей за один день и одну ночь и обрушился на город, жители которого меньше всего могли ожидать нападения врага со стороны пустыни. Резня, которую устроил Александр среди застигнутых врасплох, невооруженных людей, сделала его дальнейшее продвижение по стране свободным, но ему, привыкшему к насилию и победам, этого было мало, и он с ожесточением преследовал беглецов. Вместе с пехотой, присоединившейся к нему, он прошел через весь город, считавшийся священным из-за пяти тысяч брахманов, живших в нем, которые предпочли сжечь свой город и самим сгореть в храмах, чем терпеть надругательства.

Оказавшись властителем этой огромной груды пепла, он захотел овладеть еще крепостью, которая, как ему сообщили, находилась неподалеку. Воины медленно следовали за ним; их нежелание драться приводило его в отчаяние. Оказавшись у стен этого последнего укрепления, солдаты не спешили подносить лестницы. Тогда он нетерпеливо схватил первую принесенную лестницу и практически в одиночку бросился на штурм. За ним последовали только его помощник Леоннат, Певкест, несший за ним во всех сражениях щит Ахилла, и простой воин Абрей. Александр прислонил лестницу к стене, поднялся по ней, и вскоре все четверо оказались на крепостной стене, чтобы сразиться с целым гарнизоном. Облако стрел окружило шлем с белыми перьями. Увидев, какой опасности он подвергается, македоняне обрели прежний пыл, бросились устанавливать лестницы к стенам и устремились на них в таком количестве, что многие лестницы сломались под их тяжестью. Стоявшие внизу воины кричали ему, чтобы он прыгал: они были готовы поймать его; но Александр, отругиваясь, прикрыл голову щитом от стрел и совершил невиданный в истории сражений поступок: с высокой стены он прыгнул вниз в осажденную крепость. К счастью, он устоял на ногах и был готов сражаться с врагами, которые ринулись к нему толпой. Певкест, Леоннат и Абрей спрыгнули вниз вслед за ним; все четверо, прислонившись спиной к стене и к старому дереву, росшему поблизости, вступили в бой с мечами в руках, в то время как со всех сторон их осыпали стрелами и метали в них дротики. Первым упал Абрей: стрела попала ему прямо в лоб; почти одновременно Александр получил сильный удар дубиной по шлему, он на мгновение опустил щит, и тотчас же в грудь ему вонзилась стрела. Певкест попытался прикрыть его щитом Ахилла, но вскоре и он, пронзенный сразу несколькими стрелами, упал на Александра, потерявшего сознание, и последним упал Леоннат с простреленной шеей. Еще мгновение, и македоняне пришли бы слишком поздно; с криками ярости они преодолели крепостную стену, скатились вниз целым полчищем, высвободили бездыханного Александра и уничтожили все живое вокруг.

Александра унесли, не вытаскивая стрелы из груди. Чтобы снять панцирь, отпилили древко, но так как острие стрелы расщепилось и вонзилось зазубринами, пришлось надрезать все вокруг. Делавший операцию врач Кратес попросил придерживать руки и ноги Александра, но тот не позволил. «Нет нужды, – сказал он, – держать того, кто умеет держаться сам».

Однако под ножом он три раза терял сознание и после операции долгое время находился при смерти. Солдаты были в панике и спрашивали себя, кто теперь сможет вывести их из этой ужасной страны. Все последующие дни со мной рядом были врачи и маги, и нам понадобилось применить все наше искусство, чтобы сохранить жизнь в его теле.

Каждая новая болезнь или рана, полученная им после Вавилона, была тяжелее предыдущей. Рана, подобная последней, для любого другого организма была бы смертельной, особенно, если бы лечение не было поддержано магией. Но было необходимо, чтобы Александр вновь встал во главе войск и чтобы успокоилась охваченная паникой армия.

  107