121 
– Энн, ты когда-нибудь уже занималась этим? Скажи честно. Я не рассержусь на тебя. – Он ласково улыбался, пытаясь узнать правду. А она и не боялась быть честной с ним, понимая его состояние. В душе оба радовались, что Гейл задерживается.
– Да, но не так. Когда я была… в Хейт… – Такое трудно объяснить, но ей хотелось, очень хотелось, чтобы между ними не было недоговорок. – Я… Она тяжко вздохнула, и Билл пожалел о своем вопросе.
– Ты не обязана рассказывать, если не хочешь, Энн.
– Нет, я хочу. – Она попыталась коротко изложить, и сказанное вслух ее ужаснуло. – Я жила в коммуне, глотала ЛСД и другие наркотики, но больше всего ЛСД. Секта, в которой я жила, занималась странными делами…
Он в ужасе замер.
– Тебя изнасиловали?
Энн медленно покачала головой, не отрывая от него взгляда. Она должна все честно рассказать, чего бы это ей ни стоило.
– Я делала это, потому что ничего не соображала. И со всеми, мне кажется… Я почти ничего не помню. Я была в трансе и не знаю, что было наяву, а что во сне… Когда я была на пятом месяце беременности, родители вернули меня домой. И тринадцать месяцев назад родился ребенок. – Она понимала, что всю жизнь будет помнить дату его рождения, и сейчас могла сказать с точностью до дня: тринадцать месяцев и пять дней. – Но мои родители заставили отдать его в чужую семью. Это был мальчик. Я его даже не видела. Это я имела в виду под самым худшим, что мне пришлось пережить. – Она судорожно подбирала слова, чтобы передать свое состояние. – Это моя самая большая боль и ошибка. Никогда себе не прощу. Каждый день спрашиваю себя – где он, все ли с ним в порядке.
– Но ребенок сломал бы твою жизнь, дорогая. – Билл нежно погладил Энн по щеке. Ему было отчаянно жаль эту девушку и очень больно за нее. Она совсем не похожа не Гейл. Через какой ужас она прошла!
– Мои родители сказали то же самое, но это неправда.
– Ну, и что бы ты сейчас с ним делала?
– Заботилась бы о нем… Как всякая другая мать… – Глаза Энн наполнились слезами, и Билл привлек ее к себе. – Я ни за что не отдала бы его сама.
Он хотел было сказать, что когда-нибудь подарит ей другого ребенка, но промолчал: что может быть глупее таких слов? Тут они услышали, как Гейл открывает ключом дверь. Билл торопливо отодвинулся от Энн, взглянул в последний раз, прикоснулся к ней, сгорая от желания, и еще плотнее запахнул халат. Через минуту оба улыбались вошедшей Гейл.
Следующие два месяца Энн встречалась с ним везде, где только можно. Они просто говорили, гуляли, делились мыслями. Гейл ничего не знала, и Энн надеялась, что так и не узнает. Это была их тайна; оба понимали, что встречи надо прекратить, но остановиться не могли. Они нуждались друг в друге, очень нуждались. Билл доверял ей, их отношения были целомудренными, но сколько времени это могло продолжаться? Когда бабушка Гейл пригласила ее на рождественские каникулы, они придумали план: Энн скажет родителям, что поживет у Гейл и Билла, а сама все время до возвращения Гейл проведет с ним. Это будет почти как медовый месяц.
31
Луис уже давно догадалась, что происходит между ее подругой и парнем со второго этажа. Она не столько не одобряла эту связь, считая его слишком старым – двадцать четыре года! – сколько жалела, что теперь редко видит Ванессу. У нее, конечно, были свои друзья, к тому же она усиленно занималась: проекты, домашние задания, экзамены. Месяцы летели быстро, и трудно было поверить, что на носу рождественские каникулы. Стояла холодная морозная погода, и вскоре после Дня Благодарения выпал первый снег.
Ванесса, никогда прежде не видевшая снега, пришла в восторг. Они с Джейсоном играли в снежки в Риверсайд Парк. У них всегда было полно дел – «Метрополитен», Музей современного искусства, опера, балет, концерты в Карнеги Холл и всегда манящий Бродвей. Джейсон обожал культурные развлечения и всюду тащил с собой Ванессу. В кино они не ходили, смотрели только некоторые старые ленты на фестивале в Музее современного искусства. Он работал над диссертацией, а она готовилась к экзаменам. Ей нравились его серьезность, его строгость, он вообще ей нравился.
– Я буду скучать по тебе в каникулы. – Вэн лежала на диване с книгой и смотрела на него. В очках Джейсон казался ужасно серьезным, но, взглянув на нее, улыбнулся.
– А я думал, что ты мечтаешь вернуться в Целлулоидную Страну. – Так он называл Лос-Анджелес. – Будешь каждый день ходить в кино с друзьями, пожирать бутерброды, картофельные чипсы… – Все перечисленное было ужасным для него. – А потом снова вернешься ко мне.
121 
