49 
— Ревнуешь? — сказал Сэмми. — Ладно, зайду туда сегодня вечером и сам принесу. Идет?
— Идет, — сказала Сэди.
— Поздно вечером! — сказал Сэмми.
— Все равно идет! — сказала Сэди.
Смех и возня. Я пожелал им много радостей. Но самым большим моим желанием было понять, что они замышляют.
— Рассчитываться с Донагью предоставляю тебе, — сказал Сэмми.
— У нас неважные отношения, — сказала Сэди. — Я тебе говорила, что хотела посадить его сторожить квартиру, а он удрал?
— Пока Белфаундер лезет в бутылку, тебе нужна вооруженная охрана, сказал Сэмми. — Зачем было нанимать такого остолопа, как Донагью? Это надо же было додуматься.
— Он милый, — сказала Сэди просто, чем глубоко меня тронула.
— Ну так и возись с ним.
— Да перестань ты трусить! — сказала Сэди. — Что один перевод, что другой, не все ли равно? Если он заартачится, завтра же можем купить другой перевод. Нам что нужно? Чтобы Г.К. увидел его по-английски. А француз — тот за доллары родную бабушку продаст.
У меня в глазах помутилось. Я уже нащупывал разгадку, но внезапно услышал ее от Сэмми.
— А название симпатичное, верно? «Деревянный соловей».
Я только рот разинул. Но на размышления мне не дали времени. Опять пришлось переключить внимание на соседний дом: события там развивались стремительно.
— Самое милое дело — позвать полицию, — сказала уборщица. — Полиция с такими лучше управляется, верное слово.
Дом напротив боком выходил на мощенный булыжником переулок, который вел к Куин-Энн-стрит. Я увидел, что на углу этого переулка собирается небольшая толпа, привлеченная дискуссией на пожарной лестнице.
— Глядите, вниз смотрит! — сказала уборщица. — Все понимает.
— Пойди набери девять-девять-девять, — сказала мужу женщина в шляпе.
И тут уборщица, ненадолго исчезнув в доме, появилась, вооруженная длинной щеткой, какой обметают потолки.
— Вот я ткну его щеткой, посмотрим, что он будет делать, — сказала она. Поднявшись по лестнице, она нацелила щетку и больно ткнула меня в лодыжку.
Это было слишком. Но я слышал уже вполне достаточно. У меня были все данные, необходимые для решения задачи, а мысль, что Сэмми и Сэди в любой момент могут выйти на лестницу, вселяла в меня ужас.
Грациозно и неторопливо, под восхищенным взглядом множества глаз, я распрямил ноги и сполз на животе с первых трех-четырех ступенек. Потом встал, растер затекшие колени и не спеша пошел вниз по лестнице.
— Говорила я вам, что он сумасшедший, — сказала женщина в переднике.
— Он уходит! Сделай же что-нибудь! — сказала женщина в шляпе.
— Да пусть себе уходит, несчастный, — сказал муж.
— Живо! — сказала уборщица. И все они поспешили по своей лестнице вниз, к ожидавшей там кучке зевак.
Добравшись до земли, я быстро оглянулся, чтобы удостовериться, не вышел ли кто из квартиры Сэди. Никого. Мои мучители сбились в кучу в узком проулке. Мы молча поглядывали друг на друга.
— Тихонько к нему подбирайтесь, — сказала уборщица.
— Осторожней, он может наброситься, — сказал кто-то.
Они стояли в нерешительности. Я оглянулся. Путь на Уэлбек-стрит был свободен. С пронзительным шипеньем я сделал выпад в их сторону, и они в панике разбежались — кто назад, на лестницу, кто в проулок. Тогда я круто повернул к Уэлбек-стрит и пустился наутек.
Глава 11
Я завернул в первое попавшееся тихое местечко — это оказался музей Уоллеса, — чтобы без помехи сложить воедино разрозненные куски головоломки. Усевшись напротив развязно ухмыляющегося «Кавалера» Франса Гальса, я принялся задело. Мозг мой все еще работал вяло. Мой перевод «Деревянного соловья» Бретейля, который я оставил у Мэдж, похищен Сэмми. Нет, не так, Мэдж подарила его Сэмми. Зачем? Чтобы из него сделали фильм. Кто будет делать фильм? Какой-то Г.К., который не знает французского. Вероятно, американец. Что выгадает на этом Сэди? Сэмми продает идею этому янки и заодно продает ему Сэди. А «Баунти — Белфаундер»? Сэди их безбожно надувает. Могут они удержать ее? Видимо, нет, юридически она с ними не связана. А я? Соглашусь я или нет — им что, им лишь бы продать идею этому Г.К. Может быть, Жан-Пьер защитит мои интересы? Нет, куда там. Он потянется за долларами, прямо через мою голову. Да и есть ли у меня какие-нибудь права? Ни малейших. Так на что же я жалуюсь? Украли мою рукопись. Украли? Мэдж показала ее Сэмми, а Сэмми покажет этому Г.К. Украли? А о чем думает Мэдж? Сэмми обманул ее и бросил ради Сэди. Сэмми использует Мэдж, а Сэди использует Сэмми, чтобы отомстить Хьюго и одновременно заработать кучу долларов. Картина стала проясняться. И что хуже всего, ведь из «Деревянного соловья» и в самом деле получится первоклассный фильм. В нем действительно есть для этого все, что нужно. В те далекие дни, когда Мэдж воображала, что сумеет уговорить меня наживать деньги, она сколько раз твердила мне об этом. Бедная Мэдж! Да, она сумела угадать победителя, но выигрыш загребут Сэди и Сэмми.
49 
