очень нудно 
14 
— Ты забудешь меня, — сказала Мэдди. — Я никогда тебя не увижу.
Одноглазый улыбнулся.
— Я вернусь через год.
Но Мэдди не смотрела на него, она уставилась в землю и молчала. Одноглазый ждал, криво усмехаясь. Мэдди не отрывала глаз от земли, лишь один короткий отчаянный всхлип донесся из-под спутанных волос.
— Мэдди, послушай, — ласково начал он. — Если ты и впрямь хочешь мне помочь, способ есть. Мне нужна пара глаз и ушей, нужна гораздо сильнее, чем компания на дорогах.
Мэдди подняла голову.
— Глаз и ушей?
Одноглазый указал на холм, на округлых склонах которого мерцали, точно груда углей, тусклые очертания Красной Лошади.
— Ты часто здесь бываешь, верно? — спросил он.
Девочка кивнула.
— Ты знаешь, что это?
— Сокровищница? — с надеждой предположила Мэдди, припомнив сказки о золоте из-под холма.
— Нечто куда более важное. Это перекресток Подземного мира, дороги оттуда ведут до самого царства Хель. Возможно, даже до реки Сон, впадающей в Стронд…
— Значит, там нет сокровища? — разочарованно уточнила Мэдди.
— Сокровища? — Он засмеялся. — Можно назвать это и так. Сокровище, утерянное в Древний век. Вот почему гоблины так и кишат здесь. Вот почему на нем фигура Лошади. Ты же это чувствуешь, Мэдди, правда? Все равно что жить на вулкане.
— Что такое вулкан?
— Неважно. Следи за ним, Мэдди. Высматривай все, что покажется странным. Эта Лошадь спит только наполовину, и если она проснется…
— Вот бы мне ее разбудить, — произнесла Мэдди. — А ты бы хотел?
Одноглазый улыбнулся и покачал головой. То была странная улыбка, одновременно циничная и довольно грустная. Он плотнее завернулся в плащ.
— Нет, — сказал Одноглазый, — не думаю. Это не та дорога, которой мне бы хотелось пройти. Хотя может настать время, когда у меня не будет выбора.
— А как же сокровище?. — спросила девочка. — Ты можешь разбогатеть…
— Мэдди, — вздохнул Одноглазый. — Я могу умереть.
— Но, конечно…
— Там есть кое-что похуже гоблинов. Сокровища редко спят в одиночку.
— Ну и что? — возразила она. — Я не боюсь.
— Не сомневаюсь, — сухо согласился Одноглазый. — Но послушай, Мэдди, тебе семь лет. Холм и то, что лежит под ним, чем бы оно ни было, ждали очень долго. Уверен, они смогут еще немного подождать.
— Сколько именно?
Одноглазый засмеялся.
— Год?
— Посмотрим. Учи уроки, наблюдай за холмом и жди меня к жнивню.
— Поклянись, что вернешься.
— Именем Одина.
— А своим?
Одноглазый кивнул.
— Да, малышка. И своим тоже.
После этого чужак возвращался в Мэлбри раз в год — всякий раз не раньше Бельтайна[3] и не позже дня рождения Мэдди в конце жнивня, — торговать тканями, солью, шкурами, сахаром, бальзамами, узнавать новости.
Каждый раз он задавал Мэдди один и тот же вопрос:
— Что нового в Мэлбри?
И каждый раз она выдавала ему одни и те же отчеты о гоблинах и их кознях: о набегах на кладовые, об опустошении погребов, о воровстве овец и прокисшем молоке. И каждый раз Одноглазый переспрашивал: «Ничего больше?» Когда Мэдди уверяла его, что это все, он, казалось, расслаблялся, словно какой-то великий груз на время сваливался с его плеч.
И конечно, в каждый приезд Одноглазый учил ее новому.
Сначала Мэдди научилась читать и писать. Она выучила поэмы и песни, иностранные языки, лекарства и травы, кеннинги и предания. Она узнала истории и народные сказки, пословицы и легенды. Она изучила карты и реки, горы и долины, камни, облака и небесные таблицы.
Но что важнее всего, она выучила руны. Их имена, их значения, их расклады.
Как вырезать их на гадальных камешках, чтобы кидать и читать по ним проблески будущего или вплетать их, как стебли, в пшеничную деву; как мастерить их из ясеневых веточек; как шептать их стихи в заговоре; как бросать их как камушки, швырять как шутихи; как отбрасывать их тени пальцами.
Она научилась использовать Ар, чтобы обеспечить хороший урожай:
и Тюр, чтобы охотничье копье достигло своей цели:
и Логр, чтобы находить воду под землей:
Когда Мэдди исполнилось десять, она знала все шестнадцать рун Старого алфавита, несколько побочных рун дальних стран и две-три сотни самых разных кеннингов и заговоров. Она знала, что Одноглазый путешествует под знаком Райдо, Странника, — хотя его руна была перевернута и оттого неудачлива, из-за чего он претерпел множество испытаний и невзгод на пути.
14 
