ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Возвращение пираньи

Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... >>>>>

Жажда золота

Неплохое приключение, сами персонажи и тема. Кровожадность отрицательного героя была страшноватая. Не понравились... >>>>>

Женщина на заказ

Мрачноватая книга..наверное, из-за таких ужасных смертей и ужасных людишек. Сюжет, вроде, и приключенческий,... >>>>>

Жестокий и нежный

Конечно, из области фантастики такие знакомства. Герои неплохие, но невозможно упрямые. Хоть, и читается легко,... >>>>>

Обрученная во сне

очень нудно >>>>>




  114  

* * *

После десяти часов вечера, пока люди еще гибнут у себя дома, а к местам казни еще движутся вереницы осужденных, инфант дон Антонио, глава Верховной хунты, который направил герцогу Бергскому просьбу помиловать нескольких человек, получает ответ от Иоахима Мюрата:

Дорогой кузен![45]

Я получил уведомление Вашего Королевского Высочества о намерении некоторых военнослужащих французской армии предавать огню те дома, из окон и с балконов коих по ним велась стрельба. Спешу сообщить Вашему Королевскому Высочеству, что делами подобного рода с моего ведома и по моему указанию занимается генерал Груши, получивший приказ предоставить мне все необходимые сведения по этому вопросу. Ваше Королевское Высочество обратилось ко мне с ходатайством о смягчении участи граждан Мадрида, взятых с оружием в руках. Согласно моему приказу и дабы воспрепятствовать повторению подобных случаев, эти лица будут подвергнуты казни. Не сомневаюсь, что таковое мое решение найдет полное понимание и одобрение Вашего Королевского Высочества.

И в этот же час военный губернатор Мадрида капитан-генерал Франсиско Хавьер Негрете, перед тем как пойти спать, тоже пишет письмо Мюрату. Он сочиняет его при свете двух канделябров, сидя за столом в домашних туфлях и шлафроке, меж тем как в соседней комнате камердинер чистит щеткой мундир, в котором Негрете завтра с утра предстанет перед маршалом, чтобы приветствовать его и получить дальнейшие указания. В письме, которое позднее опубликует парижская «Монитёр», командующий испанскими войсками, расквартированными в столице, исчерпывающе высказал свою точку зрения на события минувшего дня:

Ваше Высочество, Вы, без сомнения, поймете, сколь горькие чувства испытывает испанский офицер при виде крови, обильно пролитой на улицах этого города представителями двух наций, самой судьбой предназначенных к единству и теснейшему союзничеству и не могущих иметь иных целей, помимо борьбы против общего врага. Ваше Высочество, соблаговолите принять изъявления моей искренней благодарности не только за лестные отзывы по поводу состояния вверенного мне гарнизона и за милости, коими я осыпан сверх меры, но и прежде всего за Ваше обещание смягчить суровые меры воздействия так скоро, как это будет позволено обстоятельствами, каковое обещание лишний раз подтверждает всю справедливость мнения, сложившегося в нашей стране о Вашем Высочестве в справедливое воздаяние Ваших заслуг и признание добродетелей, коими Вы одарены столь щедро. Я в полной мере осведомлен о благородных намерениях Вашего Высочества и предвижу несомненные выгоды, долженствующие воспоследовать для моей страны при исполнении их. Примите, Ваше Высочество, уверения… и т. д.

* * *

В подземной часовне церкви Сан-Мартин, где помимо могильщиков Пабло Ньето и Мариано Эрреро собрались лишь пятеро — Хоакин де Осма, братья Варгас и Сесар Гонсалесы, капитан полка валлонских гвардейцев Хавьер Кабанес и писарь Альмира, — идет бдение над телами капитанов Даоиса и Веларде. Их доставили под вечер к задним дверям, выходящим на улицу Бодегилья, спустили по лестницам, расположенным за главным алтарем: Даоиса в том самом мундире и сапогах, что были на нем в Монтелеоне, — с улицы Тернера, а Веларде, донага раздетого французами после боя, а потому завернутого в грубую палаточную парусину, четверо солдат принесли из артиллерийского парка. Чтобы придать усопшему пристойный вид, где-то раздобыли францисканскую сутану, и вот теперь оба капитана лежат рядом: один — в мундире, второй — в монашеском облачении. Голова Даоиса слегка запрокинута, голова Веларде повернута вправо — трупное окоченение наступило, когда он валялся на земле, — и кажется, будто он все еще ждет от своего командира последнего приказа. В изголовье безутешно рыдает Мануэль Альмира; вдоль сырых и темных стен, слабо озаряемых двумя восковыми свечами у гробов, стоят в молчании те немногие, кто отважился прийти сюда; все прочие, опасаясь мести победителей, либо где-то прячутся, либо покинули Мадрид.

— Известно ли что-нибудь о лейтенанте Руисе? — спрашивает Хоакин де Осма. — Он из полка волонтеров короны.

— В доме маркиза де Мехорада его пользовал французский хирург, — отвечает Хавьер Кабанес. — Сейчас отнесли на квартиру. Мне недавно рассказал об этом дон Хосе Ривас, профессор из Сан-Карлоса. Он мельком видел его…


  114