Последние отзывы

  161  

Спустя несколько минут все трое, вынужденные хранить молчание из-за ветра и усталости, спустились с крутого склона и направились к каменной башне, высившейся на краю утеса. Ни один из них не сказал ни слова об освещенном окне, где виднелась одинокая фигура, терпеливо ожидавшая их возвращения, хотя каждый ощущал присутствие Элисон.

К тому времени, когда они добрались до входа в башню, в главном зале пылал яркий огонь, а на длинном столе высилась стопка теплых одеял и стоял поднос с подогретым пуншем. Пока слуги суетились, помогая им избавиться от промокших плащей и сапог, мужчины обменивались настороженными взглядами. Появилась Элисон.

Свободное платье из бордовой шерсти, надетое поверх накрахмаленных юбок, мягко, облегало ее точеную фигурку, скрывая беременность. Блестящие черные локоны, не стесненные ничем, кроме пары серебряных гребней, тяжелой волной падали на спину. В окружении старых каменных стен, увешанных выцветшими гобеленами и заржавевшими алебардами, она казалось сказочной принцессой, явившейся из далекого прошлого. Но в безмятежных чертах очаровательного лица не было и намека на королевскую надменность. Улыбнувшись, она приветствовала продрогших мужчин с таким видом, словно они вернулись с полуденной прогулки.

Дождавшись, когда Рори подадут теплые тапочки, она взяла его под руку и потащила к жарко пылавшему очагу. Вспомнив о своих обязанностях хозяина, Рори помедлил и повернулся к гостям, сделав приглашающий жест.

Невзирая на тот факт, что пожилой джентльмен сразу же вызвал у него подозрение, Алекс почтительно поклонился, пропуская незнакомца вперед. Снисходительно кивнув, Эверетт Хэмптон, третий граф Гренвилл, проследовал в главный зал старой крепости перед своим наследником.

Элисон улыбнулась, наблюдая за отцом, облаченным со старомодной элегантностью в тисненый шелк на плотной подкладке и башмаки с красными каблуками. Кузен был одет в бархатный камзол, который украшало накрахмаленное жабо. И тот и другой казались удивительно неуместными в средневековой башне. Только Рори – в белой рубашке с распахнутым воротом и свободной шерстяной куртке – выглядел как дома. Возможно, потому, что мысленным взором она видела на его плечах шотландский плед, подаренный ему на Рождество. Из уважения к графу Маклейн больше не надевал плед, но ходил и держался так, словно ощущал себя вождем клана. Вот и сейчас, не обращая внимания на дымящийся пунш, он налил себе виски и сделал основательный глоток.

Присев на небольшой диванчик подальше от огня, Элисон расправила юбки, а Рори коротко представил новоиспеченного графа Гренвилла законному претенденту на этот титул.

Когда он замолчал, Алекс Хэмптон отвесил издевательский поклон седовласому мужчине, расположившемуся в кресле.

– Браво, я восхищен. Мне и в голову не могло прийти, что Маклейн пожелает узурпировать даже то немногое, что у меня осталось, наняв самозванца. Ловко, ничего не скажешь. Полагаю, теперь я должен смиренно уползти в Корнуолл, дабы убедиться, что меня выкинули из собственного дома.

– Ах ты, дерзкий щенок! Сразу видно, что некому было поставить тебя на место. Проклятье, а я еще сомневался в словах Маклейна. Но теперь я сам вижу, что мой наследник не просто болван, но еще и наглец, каких мало.

Скрестив на груди руки, граф вперил гневный взгляд в лицо молодого человека, искаженное хорошо знакомой ему презрительной гримасой. Отец Алекса весьма успешно использовал ее, бросая вызов противнику или осаживая толпу, преградившую ему путь. Вот и сынок такой же! Высокомерный, упрямый, не привыкший считаться ни с чьим мнением.

Рори сел в кресло, спиной к огню: Несмотря на любопытство, заставлявшее его гадать, что привело сюда его смертельного врага, он был согласен подождать, пока два представителя рода Хэмптонов выяснят отношения. Не каждый день увидишь английских аристократов, готовых вцепиться друг другу в горло. Это может оказаться занятным зрелищем.

– Из уважения к вашему возрасту и хозяйке дома, сэр, я не стану вызывать вас на дуэль за эти оскорбления. Я явился сюда, чтобы сообщить кое-какие сведения моей кузине и ее мужу, а не для того, чтобы драться на шпагах со старым дураком.

Граф побагровел от ярости и, отставив в сторону кружку с пуншем, начал подниматься с кресла. Нежная ручка коснулась его плеча, удерживая на месте. Ни один из мужчин не заметил, как Элисон встала со своего места, но теперь она оказалась в центре внимания. На них повеяло благоуханием весны, а мелодичный голос успокоил страсти, хотя слова Элисон едва ли можно было назвать приятными.

  161