Последние отзывы

  32  

– Вы имели в виду наше первое… знакомство? Вам не следовало беспокоиться. Я принял меры предосторожности, как только обнаружил свою непростительную ошибку. Вы не должны расплачиваться за мою вину, ваша невинность так трогательна. – Улыбка Дамиана стала шире, когда он заметил, что его слова произвели на нее впечатление.

Покраснев до корней волос, Кристина направилась к лестнице.

Не успела она сделать и двух шагов, как Дамиан схватил ее за руку.

– Я знаю вас лучше, чем вы полагаете, Кристина Мактавиш. Вас воспитывали как леди, но вы слишком много унаследовали от отца, и это не позволяет вам быть такой, какой вы хотели бы казаться. А теперь объявим перемирие и поедем кататься. Я покажу вам парк.

– Вы были знакомы с моим отцом? – спросила она.

– Отчасти – да, но большего я сказать не могу. Возьмите накидку – на улице прохладно, а экипаж открытый.

Будь он проклят! Презренный, самонадеянный, скрытный мерзавец! Однако Дамиан что-то знал о ее отце, и любопытство возобладало над осторожностью.

Двухколесным экипажем, рассчитанным на двоих, янки управлял со сноровкой заправского кучера. Кристина пыталась сосредоточиться на видах и звуках Лондона, но Дамиан не давал ей покоя.

– Мне не удастся упрочить репутацию повесы, если та, кого считают моей любовницей, будет сидеть с таким видом, будто готова разрыдаться. Буду весьма признателен, если вы улыбнетесь или хотя бы сделаете вид, что с восторгом внимаете мне.

Кристина огляделась. Лорд мрачно улыбнулся:

– Ну вот, мне уже удалось завладеть вашим вниманием. Ничего, постараемся научиться улыбаться друг другу в процессе прогулки.

– Будьте вы прокляты, милорд! Я не желаю изображать вашу любовницу. Советую подыскать себе более подходящую спутницу, способную разделить с вами стремление к порочной жизни. – Большие янтарного цвета глаза гневно блеснули на него из-под шляпки.

Дамиан неотступно думал о Кристине, хотя его черные непроницаемые глаза были прикованы к лошадям. Наконец экипаж свернул к подъездной дорожке, ведущей в парк.

– Признаться, вы подходите мне гораздо больше, чем я предполагал, мисс Мактавиш. Жаль, что наши отношения имели для вас столь неприятное начало. И все же уверен, что могу предложить вам значительно больше, чем бедность и уныние, которые неминуемо ждут вас в Корнуолле. Вы привыкли к роскоши, и я готов предложить вам ее. Вы не созданы для той жалкой жизни, которую оставили позади.

– Я привыкла жить по совести. А вы толкаете меня на путь порока. Не вижу смысла спорить об этом далее. Кстати, почему вы хотите казаться повесой?

Дамиан мельком взглянул на нее, затем поднял кнут, приветствуя экипаж, катившийся по дороге. Пара, сидевшая в нем, помахала в ответ, пристально разглядывая Кристину, и карета, не останавливаясь, проехала мимо. Янки довольно усмехнулся:

– На вас обращают внимание. Если бы вы сняли свою ужасную шляпу, то они лишились бы дара речи. Да, я не хочу быть повесой, мисс Мактавиш, я хочу им казаться. А это, согласитесь, не одно и то же.

– Весьма спорное утверждение, милорд, но ради того, чтобы услышать ответ на свой вопрос, я соглашусь с вами. Почему же вы хотите казаться повесой?

Кнут взвился над головами лошадей, опасно ускоряя их бег. Лорд, казалось, не замечал возмущенных взглядов степенно прогуливавшихся пар.

– Вы не поверите, но я ищу мира и справедливости, достижимых лишь при помощи строжайшей конспирации. Более мне нечего добавить провинциальной мисс, которая отказывается открыто смотреть на окружающий мир. А теперь попробуйте улыбнуться – хотя бы из благодарности за мое гостеприимство.

То, что лорд всегда так стремительно менял темы, неизменно изумляло Кристину, но на этот раз его слова просто ошеломили ее. Мир и справедливость? И это говорит он?! Никогда в жизни она не слышала ничего более нелепого.

– Вы хотите обсудить последние новости, милорд? – с нарочитой любезной улыбкой осведомилась Кристина. – Что, лорд-адмирал отпустил еще одну меткую остроту о состоянии военно-морского флота Британии? Или вы имели в виду дурацкую войну с колонией дикарей?

Дамиан бросил на нее презрительный взгляд.

– То, что ваш отец был шотландским помещиком, а мать принадлежит к благородному роду, ведущему начало со времен норманнского завоевания, не дает вам оснований называть меня и моих соотечественников дикарями. Я заметил, как вас коробит мой акцент и с какой брезгливостью вы отзываетесь о янки. Неужели место рождения важнее, чем титул?

  32