Последние отзывы

  141  

Остин порылся в ящиках комода, нашел, свежую сорочку. Он положил ее рядом с Обри, вынес тазик в коридор и завесил разбитое окно одеялом. Затем принялся стаскивать просоленную одежду.

Обри застегнула платье и с подозрением уставилась на мужа. Она ничего не сказала, только отодвинулась, когда он направился к умывальнику. Поежившись, она нырнула под одеяло, пока Остин намыливался. Загорелое тело поблескивало влагой в сиянии свечей, и от узлов мышц под его кожей у нее перехватило дыхание. Как завороженная, смотрела она, как мыльные ручейки стекали с его локонов на грудь, пока он вытирал спину, но он перехватил их льняным полотенцем прежде, чем они затекли за пояс.

Следующее, что она осознала, было то, что он уже потушил свечу, кончил раздеваться и" скользнул в кровать рядом с ней. Мгновенно ей вспомнились все его проступки, и Обри выскочила из-под одеяла с другой стороны кровати.

– Обри, не будьте глупой. Вернитесь в кровать, – устало велел Остин.

– Нет, пока в ней вы, – ровным голосом ответила она, направляясь к креслу у камина.

– Я провел в седле два дня и ночь, и не собираюсь спать на полу. В постели я буду гораздо более безопасным соседом, чем Килларнон.

Обри притащила к креслу подушку и одеяло и завернулась в него, упрямо отказываясь отвечать.

– Если вы носите ребенка, вы не можете вести себя как капризная девчонка, Обри. Вставайте оттуда, или я вынужден буду вас перетащить силой. – Остин лежал, закрыв глаза и даже прикрыл их рукой, но ему не нужно было смотреть па нее, чтобы видеть мятежное выражение на лице Обри.

– Ребенок! Какой ребенок? Или вы в своем непомерном тщеславии решили, что стали отцом после нескольких ночей, проведенных вместе? – Обри фыркнула. – Не мечтайте о наследнике, милорд. Я не дам вам такой возможности.

После опыта с Луизой ему лучше бы не надеяться. С его везением он может быть бесплодным, и у Этвудского аббатства может никогда не быть наследника. При сложившихся обстоятельствах, невзирая па его мужскую силу или ее отсутствие, в аббатстве наследника не будет.

Остин слишком устал, чтобы спорить с этой кокеткой.

Обеспокоенная молчанием после ее вызывающего крика, Обри с волнением ждала какой-нибудь реакции от человека в ее постели. Прошли тревожные минуты, и се беспокойство было разрешено звуком тихого храпа, донесшегося с кровати. Она поправила неудобную подушку, свернулась калачиком па узкой кушетке и заснула.

Посреди ночи Остин проснулся, мышцы его сводило судорогой. Он попытался понять, где он. Память мгновенно вернулась к нему, когда он услышал легкое дыхание в другом конце комнаты. Огонь потух, и в комнате стало холодно из-за мороза, проникавшего в разбитое окно. Он бесшумно встал с постели и, не одеваясь, пересек комнату.

Не потревожив сон Обри, он поднял ее с кресла и перенес в кровать. Будь он проклят, если позволит этому упрямому чертенку получить пневмонию из-за отказа лечь с ним в постель. После проделанного пути он ни в чем не был так уверен, как в том, что никогда больше не спустит глаз с этой девчонки. Его рука погладила ее подстриженные волосы, и он погрузился в сон, согревая ее своим телом.

Обри проснулась утром от голода и тепла мужского тела за спиной. Она позабыла о Килларноне, но слишком хорошо знала объятия Хита, и в душе ее смешались слезы и злость. Высвободившись из объятий, она выхватила из-под его головы подушку и принялась бить его, пока он не поднял руку, защищаясь спросонья.

– Вы скотина! Большое извращенное животное! Как вы посмели! Вон из моей постели! Вон из моей жизни! Убирайтесь!

Ошеломленный Остин открыл глаза. Утреннее солнце слепило его, отражаясь в золотых волосах мегеры, бушующей над его головой. Он заслонился подушкой и, полусонный, скатился с удобного матраса.

– Вы хотите, чтобы я ушел и оставил вас с Килларноном? Он зевнул, ища причину для такого нападения. Ответом был град маленьких подушек.

– Что дало вам право думать, будто вы можете меня прогнать, а потом залезть ко мне в окно и начать все заново? Кто вас надоумил?

Обри изливала месяцами копившуюся злость на ошеломленного Остина. Держа в руках подушку, она молотила его по голове и плечам, когда он пытался приблизиться.

– Обри, если вы только успокоитесь, я все объясню. Дешевые стены гулко отражали его раздраженный голос.

– Объясните? Я чуть не сошла в могилу, пока ухаживала за вашим бренным телом, а вы прогоняете меня как служанку, которая вам прискучила! Не надо объяснений, тупица! Уходите!

  141