Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
93 
Сказал я так, поскольку на меня смотрели глупые, злобные, бессмысленные и бесцветные глазки. Я был слегка пьян, вот и сказал. Этого, конечно, делать не следовало, но нам испортили настроение и самым бессовестным образом продемонстрировали свою власть, то есть произвол… Я пошёл прочь, в красивых синих брюках, белой рубашке и голубой шляпе, по освещённой ночными огнями улице, а блюститель закона высунулся из машины и довольно писклявым для крупного щекастого человека голосом прокричал: «Как ты меня назвал?!» Я, конечно же, не ответил, и тогда он беспомощно, треснувшим посередине слова голосом, выкрикнул, по его мнению, страшное оскорбление: «Шля-апа!!!» Как же мы смеялись!..
И этих вот людей собираются назвать полицейскими. Радикальное средство по реформированию милиции придумало наше руководство. Конечно! Сразу всё изменится. А как иначе?! Деревенских участковых милиционеров надо назвать шерифами, выдать им звёзды, револьверы и шляпы. Пьянству и дебошу в российской глубинке сразу придёт конец. А на улицы нужно вернуть народных дружинников, но назвать их рейнджерами. Впрочем, фантазировать можно бесконечно…
После трёх дней джаза посмотрел новости. Увидел, как устанавливают веб-камеры на строительных площадках, где к ноябрю должны быть построены дома для погорельцев. Специалисты прокладывают провода, устанавливают камеры на столбах, как-то их коммутируют, чтобы премьер-министр мог в любой момент увидеть, как выполняют его распоряжение. То есть подумает премьер-министр: «Как там в Рязанской губернии? Залили ли фундаменты?» – или: «Не слишком ли часты перекуры под Воронежем?» – и тут же может всё сам проверить.
Вот только те, кто придумал эту глупость, кто распорядился установить эти камеры, и те, кто рьяно исполняет указание, не понимают, что с установкой камер стройплощадки превратились в съёмочные площадки. А на съёмочных площадках строят не дома, а декорации. Декорацию за два с половиной месяца построить можно, а хороший дом, с фундаментом, деревянными полами, нормальным отоплением – нельзя. А в декорациях, даже хороших, жить невозможно, уж поверьте.
И ещё поверьте, что я далёк от того, чтобы цепляться и критиковать любые решения руководства нашей страны. Но вопиющая глупость и пошлость… В общем, не хочется мне всё это видеть и слышать.
13 августа
В нашем небольшом творческо-рабочем коллективе случилось огромное, прекрасное и долгожданное событие: вчера ближе к вечеру Ира Юткина родила мальчика Андрея!!!
И они с Андреем уже дома!
Познакомились мы с Ирой Юткиной 27 марта 2000 года, в Международный день театра. В тот день я играл «ОдноврЕмЕнно» по приглашению труппы МХАТ имени Чехова для коллектива театра. Ровно за день до этого я получил на сцене Малого театра «Золотые маски». Я был счастлив, но в то время я жутко мыкался. Ездил в плацкарте из Калининграда в Москву и обратно и раз в месяц за $200 играл спектакль в маленьком театре Центра Высоцкого на Таганке. В то время у меня не то что мобильного телефона или пейджера – даже домашнего телефона не было. При этом слухи про меня по Москве ходили, и даже существовала видеозапись спектакля «Как я съел собаку»… Это всё я рассказываю, чтобы были понятны причины и обстоятельства нашей встречи с Ирой.
А совсем молодая, едва за двадцать, Ира Юткина работала директором небезызвестной группы «Несчастный случай», лидером которой является Алексей Кортнев. Лёша тогда был женат на актрисе Юлии Рутберг, а Юля Рутберг и её замечательный отец, знаменитый мим и актёр Илья Рутберг, очень мне помогали, принимали в своём доме и в холода даже давали тёплые вещи… Так вот, Юля попросила меня пригласить на тот спектакль её, Лёшу и некую молодую особу, которая про меня слышала, но не видела.
После спектакля, на котором моими зрителями были великие, известные, хорошие или просто талантливые и небезызвестные актёры знаменитого театра, и после того как многие из них подошли и меня, совершенно счастливого, поблагодарили… ко мне подошла молодая женщина и сказала: «Я хотела бы быть вашим директором».
Надо сказать, что Ира Юткина, а это была именно она, выглядела тогда… ну совершенно не так, как сейчас. Во-первых, голова её была наголо обрита, во-вторых, в брови у неё красовалось крупное серебряное кольцо, одета она была в какой-то чёрный блестящий трикотажный костюм, очень похожий на спортивный, а обута в ярко-красные кроссовки… Если бы не удивительный голос, я бы подумал, что ко мне с сумасшедшим предложением подошла сумасшедшая. На просьбу дать мой номер телефона я не знал что ответить, поскольку номера, по которому можно было услышать мой голос, не существовало, и сам записал номер её мобильного телефона. А мобильные телефоны в то время были да-а-алеко не у всех даже в Москве.
93 
