ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Возвращение пираньи

Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... >>>>>

Жажда золота

Неплохое приключение, сами персонажи и тема. Кровожадность отрицательного героя была страшноватая. Не понравились... >>>>>

Женщина на заказ

Мрачноватая книга..наверное, из-за таких ужасных смертей и ужасных людишек. Сюжет, вроде, и приключенческий,... >>>>>

Жестокий и нежный

Конечно, из области фантастики такие знакомства. Герои неплохие, но невозможно упрямые. Хоть, и читается легко,... >>>>>

Обрученная во сне

очень нудно >>>>>




  164  

На самом деле от такого болезненного состояния – вполне, и быстро, и уверенно – оздоровлялись те евреи, кто с полнотою осознавал себя евреями.

Еврейское самосознание в СССР – крепло, проходя через исторические рубежи, посланные евреям в XX веке. Сперва – это была Катастрофа во Второй Мировой войне. (Усилиями советской заглушки и замазки – осознание её у советского еврейства затянулось.)

Ещё толчок был дан кампанией против «космополитов» в 1949-50 годах.

Потом – тотальная угроза сталинской расправы, устранённая скорой смертью тирана.

А начиная с хрущёвской «оттепели», а затем, в 60-е годы, уже и без неё, – советское еврейство быстро распрямлялось в духе и ощущало себя – именно собою.

Уже во второй половине 50-х «растущее чувство горечи, охватывающее широкие слои советского еврейства», привело к тому, что «крепнет чувство национальной солидарности»[1323].

Но «лишь в конце 60-х годов очень небольшая группа учёных, причём не гуманитариев (наиболее яркая фигура среди них, безусловно, Александр Воронель), начала с убеждённостью… вновь восстанавливать еврейское национальное сознание в России»[1324].

И при таком-то назревавшем самосознании советских евреев – грянула и тут же победно унеслась, это казалось чудом, Шестидневная война. Израиль – вознёсся в их представлениях, они пробудились к душевному и кровному родству с ним.

Но советские власти, пришедшие в ярость от позорного поражения Насера, тут же и обрушили на еврейские головы грохочущую кампанию против «иудаизма-сионизма-фашизма», и как бы не все евреи суть «сионисты», и что «всемирный заговор» сионизма «есть закономерное, неизбежное следствие всей еврейской истории, еврейской религии и созданного ими еврейского национального характера», что «иудаизм оказался очень удобной религией для захвата мирового господства, потому что весьма последовательно проводил идеологию расового господства и апартеида»[1325].

Кампания по телевидению и в газетах ещё же сопровождалась драматическим разрывом дипломатических отношений с Израилем. Советские евреи имели причины напугаться: «казалось, что дело вот-вот дойдёт до призыва к погрому»[1326].

Но под коркой этого напуга вырастал новый и уже необоримый взрыв еврейского национального сознания.

«Горечь, обида, озлобленность, неверие в будущее накапливались, чтобы наконец прорваться наружу и привести к полному разрыву с [этой] страной и [этим] обществом – к эмиграции»[1327].

«Победа израильской армии способствовала пробуждению национального самосознания у многих тысяч почти совершенно ассимилированных советских евреев… Начался процесс национального возрождения… Активизировалась деятельность сионистских групп в различных городах страны… В 1969 предпринимались попытки создать объединённую [по СССР] сионистскую организацию… Росло число евреев, подающих документы на выезд в Израиль»[1328].

А многочисленные отказы в выезде привели к неудавшемуся 15 июня 1970 захвату самолёта для угона. Последовавший «самолётный процесс» можно считать историческим рубежом в судьбе советского еврейства.

Глава 24 – НА ОТКОЛЕ ОТ БОЛЬШЕВИЗМА

В начале XX века, когда Европа мнила себя уже на пороге всеобщего разума, никто не мог предсказать, с какой древней силой вспыхнут именно в этом веке национальные чувства всех народов мира. И век спустя все мы поражены: нам приходится предположить не близкое отмирание национальных чувств (как нам целое столетие вбивали в голову интернационал-социалисты), но – их укрепление.

Да разве многонациональность человечества – не есть его разносторонность и богатство? Эрозия наций была бы, скорее всего, обеднением человечества, энтропией духа. (И века национальных культур превратились бы в мёртвые, никому не нужные кладовые.) Это убого индустриальное рассуждение, что при всеобщем единообразии было бы прощеорганизовать планетную жизнь. Но – и тошней было бы жить.

Однако в советской империи всегда назойливо-торжествующе твердили о сглаживании и слиянии наций, о том, что у нас не существует «национальных вопросов», и уж конечно «вопроса еврейского».

А еврейский вопрос – вопрос о трёхтысячелетнем небывалом существовании разбросанной по всему миру и спаянной по духу нации, живущей вопреки всяким представлениям о государственности и территориальности, и притом живейшим и сильнейшим образом влияющей на всю мировую историю, так что называли евреев и «осью мировой истории», – отчего же бы этот вопрос да не существовал? Если уж все, все национальные вопросы проявляются, даже вот гагаузский?


  164