33 
Первый человек, которого я увидела, вернувшись, был наш участковый.
— Я же предлагал вам дружить, — произнес он без всяких предисловий, — а вы что? А так бы предупредил…
Я дошла до кабинета, и несколько моих сотрудников сразу окружили меня. Взглядом я нашла Сергея.
— Встреться завтра с участковым. Дай ему долларов двести в честь Нового года.
От меня ждали объяснений.
— Все нормально! — весело сказала я. — Это плановая проверка. Привыкайте.
Я закрылась в своем кабинете.
Отряхнула со свитера нитки, прилипшие ко мне на полу. Или на самом деле их не было?
Я села за бухгалтерские отчеты. В канцелярскую книгу, лежащую рядом, надо было внести еще один пункт.
Я заехала в «World Class» в Жуковке без предварительного звонка и, естественно, на маникюр не попала. Все мои просьбы подвинуть клиентов и хотя бы накрасить мне ногти оказались несостоятельны.
Я объехала еще пару салонов, и наконец-то повезло: клиентка не пришла, и в образовавшееся окно записали меня.
Я собиралась на день рождения к Лене.
Пожилая маникюрша Оля была известна всей Москве. Такое количество сплетен, какое ей приходилось выслушивать за день, не вместило бы в себя ни одно желтое издание. Оля переработала во всех модных салонах, была на «ты» со всей светской Москвой, а во времена работы в «Wella» ее клиенткой была даже Наина Ельцина, которая, как ни странно, предпочитала потолкаться с девочками в салоне, а не вызывала мастеров к себе. Ей же Оля была обязана своим переездом из комнаты в коммуналке в однокомнатную квартиру на Соколе.
Она лениво спросила меня, как дела, виртуозно полируя мне ногти.
Я могла рассказать ей все что угодно. И больше бы об этом никто не узнал.
Я неопределенно повела плечами.
— Ты где ногти-то делала? — спросила она чуть-чуть ревниво. — Смотри, форму на мизинце испортили!
От подобных замечаний сердце у меня не замирало.
— В Москве где-то… не помню, — небрежно ответила я, чтобы не вдаваться в подробности о том, что маникюр не делала уже недели три. И не испортить себе репутацию.
Оля снисходительно кивнула.
Мне помыли голову, и докрашивать ногти пришлось в парикмахерском кресле под монотонное урчание фена. Причесали неплохо, хотя и не так, как я хотела.
Через час я входила с цветами в ресторан «Бисквит».
У Лены был девичник.
Девичник — это когда собираются одни только девушки, выпивают и едут туда, где предположительно могут быть мужчины.
Я поздравила именинницу, которая уже была навеселе, и села рядом с Вероникой.
Вероника жаловалась на то, что ее шестнадцатилетняя дочь не умеет готовить яйца под майонезом.
— Она недостаточно подержала их под холодной водой, поэтому осталась какая-то пленка; и разрезала не вдоль, а поперек, поэтому под весом майонеза они на тарелке перевернулись. А когда они перевернулись, стали видны желтые пятна, потому что они у нее подгорели. Я сама виновата, — сокрушалась Вероника, — хоть и ругаю ее. Но где же ей готовить? Всегда и так все готово. Может, на курсы какие отправить?
— Курсы итальянской кухни, — подсказала Олеся.
Она была снохой президента одной из наших бывших республик. Когда он вышел на второй срок, Олеся сообщила всем своим знакомым: «Я снова принцесса. Поздравьте меня». Причем Олесиному мужу президент запретил появляться на Родине, чтобы не дискредитировать себя в глазах избирателей. Зато его старший сын, которого Олеся терпеть не могла из-за высокомерия его жены, был отцу правой рукой во всех делах. Как в сказках.
— Ты многого от нее хочешь, — произнесла незнакомая мне темноволосая девушка с золотым сердцем от Bvlgari на кожаном шнурке. — Она у тебя сколько языков учит?
— Три, — не сразу ответила Вероника, словно подсчитывала в уме.
— А еще что? Какую-нибудь музыку? — требовательно спрашивала незнакомка.
— Да, — с гордостью подтвердила моя подруга, нанизывая на вилку рулетик из кальмара, — музыкальную школу закончила, по фортепьяно. И еще школу по истории искусства при Пушкинском музее.
— А сейчас что?
— В МГИМО готовится и одиннадцатый класс заканчивает.
— А в МГИМО какой конкурс?
Ответила Вероникина соседка слева. Я видела ее только однажды, на каком-то Ленином празднике.
— Человек двадцать на место. Не меньше! Два официанта обходили стол, раскладывая по тарелкам аппетитные гребешки.
— Ну так когда ей яйца-то варить? — со смехом спросила Лена.
33 
