с удовольствием перечитала 
168 
Ролло помнил, что где-то неподалеку он оставил Мервина. И действительно – вскоре он едва не споткнулся о тело и выругался сквозь зубы, налетев на выступ скалы. Приостановившись, Ролло высек огонь и зажег свечу. Желтый колеблющийся свет лег на влажные стены. Мервин полулежал, привалившись к стене. Рядом с ним, окутанная пеленой волос, стояла девушка. Ролло опустил руку на ее плечо.
– Птичка, ты слышишь меня? Это я, Ролло. Мы спасены. Ты понимаешь, что я говорю?
Эмма слегка повернула голову, и он увидел отражение пламени свечи в ее остановившихся глазах.
– Проклятые колдуны, что они сделали с тобой?
Ему стало не по себе. В толще скалы он находился в компании мертвеца и безумной. Бесстрастие Эммы пугало Ролло. Даже ее нагота не вызывала никаких чувств.
– Что же, идем, – проговорил наконец викинг. – Надеюсь, эта чертова дыра куда-нибудь да приведет нас.
Они долго брели при неверном свете сальной свечи, пробираясь по извилистому коридору и углубляясь все далее в недра подземелья. Туннель становился все уже. Вскоре Ролло потерял всякое представление о направлении. Не ощущалось даже легкого дуновения воздуха. Их тени причудливо ломались на покрытых влагой камнях. Но не было здесь и того, чего Ролло страшился. Тех, кто приходит из иных миров. Лишь тишина звенела в ушах тысячами цикад. Чтобы немного ободрить себя, Ролло заговорил. Бранил друидов, загнавших их сюда, размышлял вслух, где они могут находиться. В пещере становилось все холоднее, при дыхании с уст срывался пар.
Несколько раз они натыкались на человеческие останки в истлевших лохмотьях. Один из покойных даже сохранил кожу и длинные волосы. Ролло, привыкнув, что опасаться следует только живых существ, теперь, однако, испытывал смутный трепет и все сильнее стискивал ладонь девушки, словно черпая в ней силы. Он не сразу заметил, когда ее рука дрогнула и пошевелилась.
– Мне больно, – негромко проговорила она.
Ролло остановился как вкопанный, установил свечу на каменном выступе и стал пытливо вглядываться в лицо Эммы. Взгляд ее прояснился. Больше не оставалось сомнений – она приходит в себя.
– Великие боги! Птичка, ты узнаешь меня?
Она лишь мгновение вглядывалась в него при свете свечи, затем нахмурилась, словно вспоминая. И вдруг улыбнулась:
– Ролло, это ты! Благодарение богу, какая удача!
Он тут же заключил ее в объятия, счастливо смеясь. Злые силы отпустили ее! Он верил, что так и будет. Она ведь так упряма, у нее столько сил, что никакими чарами не одолеть ее.
– Ролло, где мы? Здесь так темно! Куда девались эти ужасные друиды?
– Далеко. Не бойся, Птичка, я никому не дам тебя в обиду, ибо ты снова со мной.
Он прижимал ее к себе, гладил по волосам, пропахшим дымом. В холодном мраке пещеры она была такой теплой, живой, хрупкой. Теперь она вновь стала человеком, живым существом, к которому его мучительно тянуло. И Эмма покорно доверилась его рукам. Ролло коснулся губами ее виска. Он чувствовал, как она замерла, ее упругая грудь мягко упиралась в его тело, словно обжигая его. Такая покорная, нежная, прильнувшая к нему… Он и представить такого не мог. Эта дикая кошка, ничего не ведающая о любви и шарахающаяся от одного мужского взгляда, теперь доверчиво затихла в его объятиях. Нет, он не зря рисковал сегодня. И он заслужил награду.
Дрожь, возникшая в глубине тела, словно передалась девушке. Она чуть изогнулась в его объятиях, и Ролло почувствовал, что от прикосновения этого покорного, совершенно нагого тела сходит с ума. Ее близость наполнила его желанием, от которого кружилась голова. Он забыл свои опасения, забыл мрак сводов, забыл о безвыходности их положения. Могучее, долго сдерживаемое стремление обладать ею билось глухими ударами в висках. Эмма не вырывалась, не противилась ему. Он запустил руку в ее густые волосы, ласкающие пальцы заскользили по ее шее и вниз, по спине. Он почувствовал, как неровно застучало ее сердце, ощутил дрожь ее тела. Осторожно, боясь спугнуть эту дивную минуту, Ролло склонился и слегка коснулся губами ее плеча, провел языком по шее и мочке уха. Эмма вздохнула и бессознательным движением откинула голову.
Ролло возликовал. Эмма уступала ему! Может, в ней еще и жил страх перед ним, но, пока ее разум пребывал в полумраке, ее тело отвечало его ласкам. Она была воплощением страсти и нежности, и теперь он держал это сокровище у своей груди. Придерживая ее одной рукой, Ролло ласково гладил ее другой. Плавный изгиб бедра, затрепетавший от его прикосновения живот… Его ладонь скользнула к груди. Соски под его пальцами набухли, и девушка снова изогнулась, почти повиснув у него в объятиях. Он продолжал целовать ее шею у ключицы – там, где бьется голубая жилка. Девушка тихо застонала, и ее голова легла на плечо викинга. Он чувствовал ее прерывистое дыхание на своих устах. Сейчас она полностью покорилась, и это доставило ему ослепительную радость.
168 
