Последние отзывы

  167  

Видно было, что Серёгу такая заморочка совершенно не радовала, но он резво вскочив, ответил:

— Так точно товарищ Сталин!

— А товарищ Лисов, когда вернётся с задания, вам поможет. Я, мало знаю людей, способных как Илья Иванович, находить самые нестандартные решения и, в конце концов, добиваться своего. Да, товарищ Гусев, о ходе расследования, вы будете мне докладывать каждый день. Следственная бригада уже сформирована и готова к вылету. Старший этой бригады, сейчас ожидает в приёмной. Больше я задерживать вас не буду. Вы можете идти, товарищи.

Мы с Серёгой поднялись и потопали из кабинета, знакомится с неизвестным ментом, а Колычев с Абакумовым остались на месте — видно, для решения очередных глобальных проблем...

***

Надрывно гудя моторами, самолёт с каждой минутой всё дальше и дальше удалялся от Москвы, увозя нашу сборную компашку в сторону фронта. А компания собралась не маленькая. Помимо меня и Серёги, летела вся следственная группа МУРа, в количестве аж пяти человек. Кроме их старшего — Александра Третьякова, присутствовали два его помощника, Денисов и Калныш, а также пара экспертов. Сейчас, все менты, расположившись на каких-то тюках дрыхли а мы с Гусевым, сначала попробовали общаться, пытаясь перекричать шум двигателей, но потом, мне это дело надоело и я тоже завалился на мешки. Вообще, в этот раз повезло — попутным грузом шли не твёрдые угловатые ящики, а мягкая почта, поэтому, расположившись с комфортом, сунув шапку под голову, закрыл глаза. Мда, удобно устроился... Это вам не на жёсткой лавочке часами попу плющить или на откидных стульчиках мучится. И укачивает на них почему-то сильнее, может потому, что поперёк движения сидишь? Причём интересно — когда к немцам летишь, там хоть вдоль, хоть поперёк располагайся, по барабану — как огурчик себя чувствую, а когда по нашим тылам на самолёте мотаюсь — мутит... Да и Ли-2 ещё тот лайнер — все воздушные ямы его, благо хоть не сдувает сквозняками, как в ТБ и в тулуп кутаться не надо.

Постепенно проваливаясь в сон, вспоминал нашу первую встречу со следственной группой. Вначале, ещё в Кремле познакомились с Третьяковым. Когда мы вышли от Сталина, Поскребышев, показал на напряжённо сидящего худощавого майора, приблизительно моего возраста. Увидев жест Сталинского секретаря, парень вскочил и рубанул в нашу сторону строевым. Подойдя ближе, он, встав по стойке смирно, представился:

— Товарищ генерал-майор, начальник преданной вам оперативно-следственной бригады Московского уголовного розыска, старший оперуполномоченный майор Третьяков, прибыл в ваше распоряжение!

Серёга несколько секунд оглядывал тянущегося майора, а потом, скомандовав «вольно», пожал ему руку, сказав:

— Генерал-майор Гусев, а это мой заместитель, подполковник Лисов.

Мент протянул руку и мне, но я, не дожидаясь рапорта, сбил весь его мандражно-пафосный настрой возникший при виде многозвездных и орденоносных офицеров госбезопасности:

— Лисов, можно просто Илья. И не напрягайся ты так, мы люди нормальные. Устав и субординация дело конечно хорошее, но нам теперь вместе работать, так что шагистику и козыряние прекращай. От тебя не строевая требуется, а знания по специальности. Ну а мы, будем помогать, по мере сил.

Майор, от такого пассажа несколько растерялся, но надо отдать ему должное, быстро взял себя в руки. Улыбнувшись в ответ, сказал:

— Третьяков, можно просто Саша. Ваше замечание учту.

Гусев на это только хмыкнул и предложил:

— Ну что, товарищ майор, пойдёмте знакомиться с вашей командой. Они сейчас, где находятся?

— Вся группа, с сегодняшнего утра считается на казарменном положении и расположились у нас, на Петровке.

— Хорошо. Тогда поехали к вам.

***

Пока катили в МУР я ещё немного пообщался с ментом и он несколько оттаял, а то в начале парень сидел, как будто лом проглотил и общался односложно, стараясь говорить исключительно уставными фразами. С другой стороны, его можно понять — обычного опера выдёргивают в Кремль и передают под начало незнакомых начальников, которые мало того, что являются представителями госбезопасности в больших чинах, так ещё и в этом самом Кремле, ориентируются, судя по поведению, как у себя дома. А нам этот парень и его люди нужны были не зажатыми и пугливыми, а работоспособными и соображающими. Поэтому когда мы уже выходили из машины, я, пихнув Гусева в бок, прошипел:

  167