Последние отзывы

  124  

– Нет, я не могу взвалить на тебя такую ораву. Ты захочешь завести своего ребенка, итого их будет пятеро, для современного человека это непосильный груз, и в конце концов ты возненавидишь нас всех. Не спорь, не спорь! Просто я даю тебе время, ты должен его получить, чтобы избавиться от своих первых порывов, чтобы обдумать все и взвесить, и только потом принимать решение. Так будет правильно.

– Ты настаиваешь? – спросил Антон.

– Да, настаиваю. Иди.

Шурик и не подумал прятаться, встретил его смело:

– Привет. Уже уходишь?

– Да, мне на работу… – замялся Антон.

По-дурацки на нем смотрелась кепка – уши торчали в стороны, нос стал длинноват, видимо, из-за худобы. Шурик невольно улыбнулся:

– Ну, иди. Вечером придешь?

– Не знаю. Мне велели подумать. – В сердцах он махнул рукой, решительно следуя к выходу.

Полина хлюпала носом, этим она рассердила Шурика:

– Зачем ты его прогнала? Чтобы слезы потом лить?

– Ты не понимаешь, Шурик, я правильно поступила. Мне, конечно, плохо, но это пройдет. Откуда только взялась эта гадина?! Все разрушила, все уничтожила!

– Марианна? – Он подсел к ней, по-дружески обнял за плечи…

Доктор, конечно, знает все про ненормальных, любознательному Шурику терпеливо разъяснял таинства человеческой природы:

– Психика имеет три состояния: эго – Я, Супер-эго – сверх-Я, и последний компонент в структуре личности Ид – бессознательное, так называемое ОНО. Так вот ОНО состоит из двух начал: стремления к смерти – Танатос и стремления к жизни – Эрос.

– А попроще? – произнес Шурик фразу, которую не раз слышал в свой адрес.

– ОНО – это средоточие в подсознании инстинктивных побуждений – либо сексуальных, либо агрессивных, требующих немедленного удовлетворения. Для ОНО не существует логических законов, моральных принципов, добра и зла, поэтому данный компонент конфликтует в человеке со сверх-Я, которое имеет запреты и мораль. У Марианны заложены эти две энергии, но подсознание изначально направлено на деструкцию, то есть разрушение, возможно, это является причиной бесплодия. Невроз материнства после того, как ее бросил муж, перерос в синдром навязчивых состояний, а возникает он, когда у человека есть мания идеи, в данном случае – идея материнства. Мания, бредовая идея в какой-то момент становится реальностью, вся личность деформируется под эту идею. Марианна построила себе свой мир, идея поглотила ее. На фоне мании материнства выявляется синдром импульсивных идей: кто мешает осуществить идею, Марианна их уничтожает. Понятно?

– С большим трудом.

– Я объяснил более чем доступно, – рассмеялся доктор, – а ты на досуге почитай психоанализ, может, усвоишь.

Читал, читал дедушку Фрейда, действует как снотворное с первой страницы, видимо, рановато Шурику углубляться в океан человеческой психики.

– Если честно, я не знаю, откуда берутся Марианны. Пореви, пореви, – мягко похлопывал по плечу Полину Шурик, – это помогает. Нет, когда у меня появятся дети, с ними будет сидеть жена. Ни нянек, ни гувернанток я не допущу, боюсь их. А Антон… Полина, он вернется.

– Нет, если у него осталась хоть капелька разума.

– Вернется, вернется. Я знаю, я хорошо его знаю. Нашла чем испугать своего Антошу! После того как он побывал между жизнью и смертью, четырьмя гавриками его не запугаешь. Мне кажется, он не сможет бросить вас хотя бы потому, что теперь он знает цену всему, что у него сейчас есть.

– Больно уж много ты умничаешь, Шурик, – отстранилась она, но реветь перестала. – Ладно, что будет, то и будет. Как думаешь, я справлюсь со всем этим хозяйством?

– Конечно! – воскликнул он. – Ты же не одна, у тебя есть друзья. Я поговорю с отцом, он поможет тебе с надомной работой, пусть это будет небольшой, но все-таки дополнительный доход. Потом детям, оставшимся без родителей, что-то там кидает государство. Не все так плохо, как кажется.

– Спасибо, ты вселяешь в меня уверенность.

– А сейчас поехали, покатаемся? Собери свой детский сад.

Полина ушла в детскую. Шурик выстраивал в уме стратегию: «Сегодня же достану Антона, буду безжалостно давить ему на совесть! Не получится сейчас – я приду к нему завтра, послезавтра… Буду давить на совесть каждый день, и никуда он не денется!»

  124