Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
113 
Сулла стал перед молодыми женщинами, словно собирался преградить им дорогу. Метробий обнял Суллу за плечи и прошептал ему на ухо:
– Эта. которая справа, беленькая, как пшеничный хлеб, – сущий огонь… Звать ее Фебулла. Лет пять тому назад ей было двадцать… Рядом с нею – Сения. Жгучая брюнетка, как видишь. Моложе Фебуллы на год. Та, что поближе к двери, – Хлоя. Ей уже под тридцать. Она – на любителя. Я бы не променял ее ни на Сению, ни на Фебуллу…
Сулла обратился к женщинам:
– Благодаря моему другу я уже знаком с вами.
Хлоя хихикнула:
– Наверное, наговорил тебе всякой всячины?
– Клянусь богами! – Сулла поднял обе руки вверх. – Только хорошее!
Фебулла скинула плащ и оказалась в легкой и короткой тунике.
– С такими женщинами и умереть не жаль! – воскликнул Сулла.
Он пригласил гостей занять места за столиками, кому где и с кем понравится. Вопреки распространенному обычаю, столики стояли на некотором отдалении друг от друга. Красс рассказал именно о таком обычае испанцев, и Сулла решил завести его у себя: не лежать, а сидеть. С кем хочется.
А сам уединился в дальнем и темном углу с давнишним другом, актером Метробием. Злые языки поговаривали, что он в юности был влюблен в этого актера, как в женщину. Ни тот, ни другой этого прямо не отрицали. «Теперь мы стары для этого, – говорил Сулла. – Нам теперь нужны только женщины. Притом молодые…»
Метробий был одних лет с Суллой. В свое время успешно выступал в греческих трагедиях. От тех лет сохранил прекрасный цвет лица, живые глаза и царственную осанку.
– Я думал, что ты погибнешь в азиатской стороне, – сказал Метробий. Он чуть-чуть картавил.
– Как видишь, не погиб.
– И слава богам!
Актер глядел на своего друга с любовью и любопытством.
– Все помнишь, Сулла?
– Все! – Сулла обнял друга. – Я рад, что и ты здоров. Скажи мне, в чем нуждаешься?
– Ни в чем, – сказал гордый актер.
– А все-таки?
– Если угодно, хочу только твоей дружбы…
Сулла удивился:
– О, ты благороден, как всегда!… Но дом тебе не помешает?
– Чей дом?
– Такой богатый… С садом… И рабами…
– Где я возьму, Сулла?
– Ты получишь его, Метробий.
Актер подумал. И благородно отказался.
– Сулла, – сказал он, – я бы не хотел строить свое счастье на несчастье других.
Проконсул отодвинулся от него на локоть, чтобы получше разглядеть черты своего друга.
– Ты это всерьез? – спросил он.
– Вполне.
Сулла махнул рукой:
– Черт с тобой, ты как был пустым мечтателем, таким и остался!
Метробий рассмеялся. И сказал:
– Давай поговорим о тебе… Говорят, ты женишься?
– Да.
– На ком?
– На Цецилии… Дочери верховного понтифика.
Актер покачал головой.
– Не одобряешь, Метробий?
– Нет, отчего же?.. Тебе это не вредно. У тебя будет жена, связанная с нобилитетом. Нет во всем Риме семьи более богатой и крепкой своими связями с патрициями…
– Она хороша собой, Метробий.
– Да, перезрелая.
– Я надеюсь, она еще родит…
– Возможно.
– Если родит сына, Метробий, я назову его Фавстиком.
– Хорошее имя. Дай тебе боги!
Сулле взгрустнулось.
– Скажи мне что-нибудь веселое, – взмолился он.
– А на что эти девицы?! Они большие мастерицы взбадривать пожилых.
– Не оскорбляй меня.
– И не думал, Сулла. Я же люблю тебя.
Актер прижался к нему. Положил голову на грудь.
Вдруг с противоположного угла раздался звонкий голосок Хлои:
– Э, нет! Так не пойдет! Если мужчины будут миловаться друг с другом, то что нам здесь делать?
– Пить вино! – крикнул ей Метробий. И затрясся в смехе.
– Не желаю! – крикнула Хлоя. – Я мужчин люблю больше, чем вино.
– Звереныш, – беззлобно обозвал ее актер.
Сулла пошел к гостям, увлекая за собой Метробия. Он шел и прикидывал в уме, кого же все-таки выбрать… «Только не Хлою», – почему-то решил он. Разыскал низенькую скамейку и подсел именно к Хлое.
Его лицо пришлось прямо против ее полуобнаженных грудей. Хлоя звала его. Неслышно. Незаметно для других. В ней билась страшная женская сила, притягательная, как сама жизнь.
– Друзья мои, – сказал Сулла проникновенно, – мне так хорошо с вами. Скажите мне, кто что любит. Я желаю подарить вам нечто. Не стесняйтесь. Называйте.
Сразу стало тихо.
Хлоя захлопала в ладоши. Она сказала:
– Это правда?
– Да! – Сулла весь светился улыбкой. Доброй. Отеческой. И улыбкой опытного любовника.
113 
