Последние отзывы

  23  

— Вы всегда так грубы с бедными девушками? — томно спросила она, протягивая к нему руки.

Мария знала, что она неотразима сейчас. Этот беспомощный взгляд, эта поза, плеск воды, щедрое солнечное тепло, полуобнаженное тело… Устоять невозможно. Из чего, в конце концов, сделан этот мужчина? Иларио предупреждал ее вчера, что покорить Питера Стентона будет непросто. Что он не бросится в ее постель по одному лишь мановению руки. Но именно это и раззадорило ее. К тому же Питер так красив… И, кажется, даже не подозревает об этом.

Мария Каррера привыкла совсем к другому. Ее знакомые мужчины носились с собой как с писаной торбой, требовали постоянного восхищения и комплиментов. Впервые в жизни она встретила человека, которому не было дела до того, как на нем сидит одежда или как причесаны его волосы. Он был красив как кинозвезда и груб как охотник. Мария Каррера была склонна к романтическим преувеличениям.

Если бы Питеру сказали, что о нем думает эта соблазнительная девушка, он бы растерялся. Он не считал себя ни красивым, ни грубым. Но ни бесчувственным, ни монахом он также не был, поэтому его руки сами собой потянулись к Марии и сжали ее плечи. Выражение триумфа осветило ее лицо.

Но Питер медлил.

Что останавливало его? Он и сам не знал. Внимание Марии, ее красота льстили ему. Ее развязность и настойчивость облегчали путь. Почему бы не воспользоваться столь щедрым предложением и не закрутить маленький приятный роман? Потом он вернется в Штаты, она останется в Испании, но с ним всегда будет воспоминание об этом маленьком дворике, бассейне с изумрудной водой, жарком солнце и прохладной коже Марии. Почему бы нет?

Ничто не удерживало его. Девушка перед ним была молода, соблазнительна, доступна. Он был мужчиной до мозга костей, и его тело настойчиво рвалось к этой женщине, которая так беззастенчиво предлагала ему себя.

И все равно Питер медлил. Другие глаза и губы внезапно встали перед его мысленным взором. Лаура Кавадос, загадочная гадалка с площади, не стала бы прыгать в бассейн к незнакомому мужчине и добиваться его сомнительного внимания. Или стала бы? Питер с мучительной тоской ощутил, как мало он знает Лауру, чтобы судить о ее поведении.

Но я могу решать за себя, вдруг подумал он. И сеньорите Каррера придется извинить меня.

— Прости, у меня разболелась голова, — жестко сказал он и, сняв руки с плеч Марии, поплыл к краю бассейна.

Мария растерянно смотрела ему вслед, даже не догадываясь о том, что тень черноволосой цыганки с площади встала сейчас между ними.

Питер поднялся в свою комнату и принял душ. На сердце было неспокойно. Его поведение, скорее всего, обидело Марию. И он поступил как последний дурак, отказавшись от нее. Ради чего? Призрачной мечты? Надежды на то, что когда-нибудь черные глаза Лауры посмотрят на него с благосклонностью? Да существует ли она на самом деле? Может быть, влияние шампанского Диего было так велико, что он выдумал эту девушку? И их разговор, и мимолетное объятие на балконе — все это всего лишь плод воображения. А перед ним только что была живая женщина, красивая, жаждущая его любви…

Ты идиот, Питер Стентон, мрачно подумал он. Но в то же время Питер знал, что если бы ему пришлось повторить все снова, он бы поступил точно так же.

Во время праздников в Алаведре не было отведенного времени для обедов, ужинов и завтраков. Прислуга сбивалась с ног, стараясь, чтобы в кухне всегда имелся достаточный запас еды для проголодавшихся. До сегодняшнего утра Питер считал, что это восхитительно. Не надо собираться за общим столом, сидеть рядом с абсолютно незнакомыми людьми, беседовать на скучные темы. Но теперь он пожалел о том, что у него нет возможности посмотреть на всех, кто собрался под крышей Алаведры. Тогда бы он смог убедиться, что Лаура Кавадос существует на самом деле и что вчерашний разговор — не плод его затуманенного спиртным мозга.

Но что толку предаваться мрачным размышлениям? Питер оделся и вышел из комнаты. Надо позавтракать, а потом разыскать Иларио и выпытать у него подробности вчерашнего вечера. Скольким еще красоткам он дал вчера надежду?

Питеру удалось незамеченным спуститься в столовую. Почему-то ему мало хотелось встречаться с кем-либо из гостей Диего Мендеса, да и с самим хозяином тоже. Хорошенькая горничная в белом кружевном фартуке грустила над тарелками с закусками. Каждые двадцать минут из кухни приносили новую горячую еду, и в ее обязанности входило обслуживать приходящих гостей. Но она по собственному опыту знала, что в это время в Алаведре все еще спят, поэтому девушка отчаянно скучала, охраняя соблазнительную пищу, которая никому не понадобится.

  23