Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
27 
– Прости, если обидел тебя. Зариме снова удивил его: взял за руку и, чуть сжав, ответил:
– Все хорошо.
Слуга готов был поклясться, что от этого прикосновения по его телу, действительно, разлилось спокойствие и уверенность. Даже чуть не по себе стало, хотя очень не хотелось прерывать этот контакт. Вот они и стояли, пока Амаль окончательно не смутился, проговорив:
– Спасибо.
– Не за что, – просто ответил Зариме. – Просто забудь об этих не самых приятных страницах прошлого. Все равно к нему возврата нет.
– Очень на это надеюсь.
– Пока ты со мной – я это обещаю.
– Спасибо, господин. Я, пожалуй, пойду. Мы слишком долго здесь стоим. Не хочу, чтобы у тебя были неприятности.
– О, об этом можешь не беспокоится, – на этот раз улыбка была по-детски наивной.
– Нет, я пойду. Негоже забывать о своих обязанностях.
– Что ж, иди.
– Ты останешься здесь, господин?
– Да. Мне здесь нравиться.
– Будь осторожен.
Амаль ушел, так и не увидев немного озорной улыбки. Зариме понимал лучше многих, что этот разговор заложил кирпич в стену уважения. В конце концов, он почти никогда не ошибался в людях.
Глава 13. Обманчивая невинность.
Удовлетворенно вздохнув, Зариме всмотрелся в лазурное небо, по которому ветер гонял редкие облака. Кораблю осталось меньше дня пути, и в воздухе, на удивление, витало что-то знакомое. Даже странно. Неужели…
Додумать Зариме не успел, так как услышал приближение Интара и участливый вопрос:
– Ты не обгоришь?
Юноша чуть подался назад, чтобы прижаться к мужчине спиной, и только потом ответил:
– Не беспокойся, мне это не грозит.
– Почему же?
– Кожа закаленная. Я же в пустыне вырос.
– Хм…
– К тому же у меня из-под одежды только руки да нос торчат.
– Это верно, – кивнул Интар и подумал, что здесь, на корабле, Зариме не стремится так уж сильно скрывать свое лицо, и делает это скорее по привычке. Это радовало и, почему-то, беспокоило. Мужчина сам удивился своему беспокойству. Чтобы проверить эту мысль, он спросил: – Я видел, вы разговаривали с Амалем. Надеюсь, он опять не заспесивился?
– Нет. Скорее наоборот.
– В смысле?
– В последнее время он стал чрезмерно заботлив, так как думал, что ты меня слишком истязаешь.
– То есть? – Интар развернул Зариме лицом к себе, требуя ответа.
– В смысле в спальне, что я лишь потворствую твоим желаниям вопреки собственному.
– Чушь! – фыркнул Интар, подозрительно скосившись на юношу, словно проверяя – угадал ли.
– Конечно, чушь. Просто он воспринял ситуацию через призму собственного печального опыта.
– А он у него был?
– Да. Поэтому Амалю и готовили судьбу гаремного мальчика, – тихо ответил Зариме.
– Понятно, – кивнул Интар, а потом задумчиво добавил: – А ведь и я внес свою лепту в этот страх.
– Что, прости? Но вместо повторения фразы мужчина вдруг спросил:
– Тебе нравится Амаль?
– Не смотря ни на что, он хороший человек, – проговорил Зариме, и лукаво добавил: – Но ты ведь не об этом спрашиваешь. В этом смысле нет.
– Я ни в коей мере не собираюсь тебя ограничивать. Я не ревную, – оба знали, что это ложь. – И вполне понимаю, что когда-нибудь ты захочешь…
Зариме мимолетным жестом коснулся руки Интара, чтобы прервать эту несколько несуразную речь и проговорил так тихо, что никто другой не услышал бы, даже если захотел:
– Я – твой. Мы связаны. Предназначены друг другу.
– Но я обрекаю тебя на весьма нелестное существование, особенно если о наших отношениях узнают.
– Это неважно, пока мы вместе.
Интар лишь вздохнул. Кажется, с долей облегчения. Но разговор продолжать не стал. Уж слишком сокровенные затронулись темы. Он предпочел вернуться к ним ночью, когда они лежали в уютной темноте, а Зариме, как обычно, свернулся у Интара под боком, разметав свои волосы.
– И все-таки я тебя ограничиваю, – вздохнул мужчина, скользнув рукой по спине юноши.
– Как именно? – Зариме даже чуть приподнялся, удивленный.
– Если бы не я, ты мог бы жить нормально…
– На дне моря, гремя кандалами?
– Я не об этом. Но если бы я не взял тебя в свою постель, то ты бы мог жить обычной жизнью… Не сдержавшись, Зариме рассмеялся и ответил:
– Обычная жизнь мне не суждена изначально. К тому же, если вспомнить, кто кого куда затащил…
27 
