66 
Если б Ветров пришел поздним вечером к Нине, она пустила б его? Скорее нет, зная ревнивый нрав мужа и опасаясь болтливых соседей. А если б он сказал, что срочно нуждается в ее помощи, неужели она отказалась бы помочь по старой дружбе? Вряд ли. И тогда пустила б. Ну а события могли разворачиваться по нескольким сценариям. Ветров, к примеру, использовал шантаж, мол, не уйдешь ко мне, я прикончу твоего Филю. Девочка-то богатенькая была, то есть имела богатых родителей, а таких невест не пропускают предприимчивые парни. Или он начал приставать к ней — жить без тебя не могу, покончу с собой на твоих глазах, — и достал пистолет. Она ему: стреляйся сколько влезет, видеть тебя не хочу. И тогда он…
— Так не доставайся ты никому! Кх! Кх! — тихо произнесла Жанна, увлекшись воображаемой драмой и якобы выстрелив в коварную изменницу. — Где-то я такое слышала или видела… В кино!
Так, с Ниной понятно, пусть натяжка присутствует, но раз «не доставайся никому» когда-то было, то повтор не исключен. А какой смысл убивать Владу? Ненависть к Филиппу как к баловню судьбы? Слабовато. И все же такое тоже случается, особенно когда человек считает себя обворованным и имеет на примете конкретного виновника. Ветров не скрывал своего негативного отношения, а его фраза, мол, женщины Филиппа имеют привычку умирать, прозвучала с неким подспудным намеком. Женщины! Он именно так сказал. Значит, знает и о Владе. Откуда знает? Не выпускает Филиппа из виду? И почему он сразу же, едва «жених» покинул столик, завел речь о его женщинах? Ах да! Он еще спросил Жанну: «Не боишься?» Что это было? Похоже на предупреждение.
Вытерев пальцы о салфетку, Жанна позвонила шефине:
— Эмма?
— Наконец-то! — воскликнула та. — Что у тебя? Ганнибал нам рассказал о письме…
— Эмма, погодите. Филипп думает, что девушку, которая звонила его матери и ему, а также мне прислала письмо, подослали… вы.
— Идиот. Или прикидывается идиотом, — сделала вывод Эмма.
— Дело не в этом, я сказала ему, что познакомлюсь с вами. Это значит, мы можем выйти из подполья и встречаться открыто.
— Неплохая новость, но увлекаться не будем.
— Ой, простите, не могу больше… — Увидев Ветрова, Жанна выскочила из машины и крикнула: — Олег! Олег!
Ветров только что вышел из подъезда, остановился, заслышав свое имя. Жанна так активно махала руками, что он не мог ее не заметить, правда, с минуту стоял в раздумье, потом пошел к ней. Когда Олег оказался достаточно близко, она разглядела в его лице настороженность. Жанна заранее придумала причину, по которой очутилась возле его дома, но встретила Олега словами:
— Тебя подвезти?
— А что ты тут делаешь?
— Есть захотела, купила бутерброды и свернула в первый попавшийся двор. Садись, я как раз собиралась выезжать.
На первом сиденье лежали остатки еды, Жанна убрала их, кинув на заднее сиденье, следовательно, у него не появилось повода заподозрить ее коварный умысел. Ветров принял приглашение скорее из любопытства и уселся рядом с ней, не преминув высказаться:
— Я думал, девушки твоего склада едят только в дорогих ресторанах, а не глотают на ходу что попало.
— Ха-ха… — не удержалась от смеха Жанна, ведь он принимает ее за парниковую ягодку. — Да, конечно, но иногда хочется чего-нибудь несъедобного. Куда?
— На Урицкого, к магазину «Охотник». А тебе по пути?
— У меня времени полтора часа до встречи с Филиппом. — Жанна помнила вчерашний образ «врожденная глупость», играла убедительно, как ей казалось. А упоминание о «женихе» — отличный раздражитель для Олега. — Мы собираемся купить платье для венчания, будем венчаться в церкви, это красиво. Так что доставлю тебя с удовольствием, а то не знала, куда себя деть.
Жаль, одновременно следить за Ветровым и дорогой не удается — нет навыков автоматического вождения. Тем не менее заветное имя подействовало, Олег повернулся всем корпусом к ней, опершись спиной о дверцу.
— Смотри не вылети, не хочу из-за тебя в тюрьму сесть, — предупредила Жанна, не глядя на него.
— Давай честно, ты меня поджидала?
Ого, он не так прост. Жанна тоже — но с образом «врожденная глупость» придется расстаться.
— Честно? Ну, да, ждала.
— И зачем я тебе понадобился?
— Вчера ты меня… озадачил, — сказала Жанна. — Что значит твое предупреждение?
— Разве я предупреждал? — хмыкнул Ветров.
— А то нет? — И она позволила себе ненадолго посмотреть на него, ехала-то медленно. Лицо Ветрова, как у индуса перед коброй — гипнотизирующее Жанну. Вот-вот, как раз такие лица и бывают у преступников, притом хитрых. Она снова переключила внимание на дорогу. — Ты сказал: «Женщины Филиппа имеют привычку умирать». Что это значит?
66 
