23.

Земля

Надо признать, это было красиво!

Пиратский катер, чуть накренившись, высился среди барханов – одинокий и гордый. Раскаленный воздух над пустыней дрожал и струился, и потому казалось, будто судно слегка покачивается на песчаных волнах. Ослепительно сияла обшивка, опасно скалился черный провал открытого шлюза. В представлении Пита в этой картине не хватало только развевающегося на штыке антенны черного флага с адамовой головой и парящих над ним чаек.

Зато на выброшенном из шлюза трапе, как на капитанском мостике, стоял подбоченясь самый настоящий, классический пират: рыжая борода от уха до уха, алый платок, стянутый на виске узлом, глаза скрыты за темными стеклами.

В театре он его нашел, что ли? – лениво удивился Пит.

– Но на глазах у пирата должна была быть повязка, а не светозащитные очки. Тоже черная, но матерчатая, – лениво сообщил он Сэму.

Тот прекратил ковыряться в песке, вскинул голову и, часто моргая воспаленными глазами, посмотрел на пирата. Потом перевел взгляд на Пита:

– Это зачем?

По лицу Сэма было ясно, что от жары он уже одурел.

– Не помню, – признался Пит.

У него тоже мозги почти закипали. Он поправил несвежую белую тряпку на своей разбитой голове – повязка пришлась кстати: не так сильно пекло голову.

– Зачем пирату черная повязка? Чтобы солнце глаза не слепило? – предположил Сэм.

На нем – прямо поверх сетчатой шапочки – была какая-то дикая, похожая на старый гриб бесформенная шляпа с обвисшими полями. Из-под топорщащегося бахромой края выдавался вперед обожженный солнцем горбатый нос.

– Нет, вроде бы это они не себе, а пленникам глаза завязывали, – припомнил Пит.

– Ну и что? – буркнул Сэм, опять принимаясь за раскопки.

Его личными трудами посреди песков была уже вырыта приличная яма.

– Да ничего. – Пит вяло пожал плечами. – Завязывали им, значит, глаза, а потом вздергивали на рее. Или на фоке? Или на гроте…

– Зачем? – снова спросил Сэм, не отвлекаясь от работы.

Это он потребовал, чтобы Пит непрерывно поддерживал разговор – все равно о чем: так, по его мнению, снижалась вполне реальная опасность незаметно для партнера отбросить коньки от солнечного удара. Пит, правда, не видел для себя лично большой разницы в том, заметит или нет Сэм Сигал момент отбытия Пита в мир иной, но все-таки добросовестно трепался, уже плохо соображая, что именно говорит.

– Это ты меня спрашиваешь – зачем? – слабо удивился Пит. – Ты спроси у своих дружков!

Он кивнул в сторону неподвижно стоящего на своем мостике картинного корсара.

– Ну, нас-то они не вздернули, – напомнил Сэм.

По тону его, однако, чувствовалось, что еще пара часов на солнцепеке – и он всерьез начнет об этом жалеть.

– Зачем! – Пит задумался. – Действительно, интересно, зачем они их вешали? Не стреляли, не резали, даже не топили, что технически было бы значительно проще, а именно вешали? Была, вероятно, от этого какая-то практическая польза… Может быть, таким образом они увеличивали парусность?

Сэм оторопело посмотрел на него снизу, явно подозревая, что у Пита начался предсмертный бред.

– Эй! – позвал он. – Вообще-то я всего лишь спросил, зачем им завязывали глаза!

– Ну, это совсем просто, – легко ответил Пит. – Чтобы бедняги не видели, как высоко их подвешивают! Знаешь, ведь высотобоязнь – очень распространенная болезнь!

– Весьма гуманно, – на полном серьезе одобрил Сэм.

Пит заглянул в шурф и спросил:

  54