Последние отзывы

  121  

– Долли, это не так просто, как кажется, – сказал Рыков. – Дверь действительно крепкая, решетки тоже. Надо поехать в город и достать хоть пилу, хоть автоген – без разницы. Дима…

– Тсс! – вдруг поднял палец Сергей. Все прислушались, но ничего не услышали. – Мотор… Звук мотора… Не слышите? Сюда едет…

Вскоре послышался отчетливый звук мотора, который приближался со стороны города. Сергей кинулся к машине, бросив на ходу:

– Поостережемся. Михаил, загаси фары!

– Да кто нас тут заметит? – Но Миша все же двинул к авто.

– Гаси! – шикнул Сергей. – В темноте свет виден далеко.

Они находились недалеко от дороги, так что имели возможность пронаблюдать за автомобилем, который проехал к дачам. Все пятеро переглянулись. И не надо было задавать вопрос: кому и зачем понадобилось приезжать сюда глубокой ночью, наверняка дело спешное, но у кого? Не сговариваясь, все, даже Долли, рванули следом. Автомобиль остановился у ворот Печерниных, но, когда пять человек достигли расстояния видимости, машина уже въехала во двор. Это был не джип, не «Форд», но иномарка.

– Нина в доме, только… – и Рыков не договорил.

– Что вы хотели сказать? – глубоко и часто вдыхая, спросила Долли – от быстрого бега у нее сбилось дыхание. – Что – «только»? Знаете, если с Ниной что-нибудь случится, я вас сама… прикончу.

– Замолчи, Долли! – тихо оборвал ее Миша. – Я думаю, Нина жива, иначе он не приехал бы так скоро.

– Кто он? – не унималась она. – Я спрашиваю, кто он? Имею я право знать?

Ей не ответили, потому что никто не знал, кто приехал на дачу. Все смотрели на дом, Долли тоже перевела взгляд на махину за оградой. Неожиданно у нее зашевелились волосы, словно они догадались первыми: если Нина жива, ее приехали убить, если мертва – избавиться от трупа.

– Вы что же, так и будете стоять?! – взорвалась она. – А еще мужики! Тьфу!

Нина очнулась. Первое, что услышала, – это завывание ветра. Ее окружала жуткая темнота, как в гробу. Нина лежала на спине, холод пробирал до костей. Трудно было дышать, будто кто-то навалился на нее, но кто давил на грудь и тело – не понять. Раскалывалась голова. Во рту было сухо, что-то мешало. Никак не удавалось вздохнуть полной грудью, запах затхлости и пыли забивал нос. Нина попробовала пошевелиться – не получилось. Можно подумать, ее спеленали. Свободной была лишь голова, ею и пошевелила, но тут же в голове появилась нестерпимая боль, отчего участилось сердцебиение, подкатила тошнота. И не вдохнуть! Нина переждала приступ, одновременно сознание вернулось полностью. Она сглотнула – что-то мешало во рту… Тряпка! У нее во рту тряпка! Нина попыталась вытолкнуть ее языком, не удалось. После этого задумалась: а где она находится? Что с ней случилось? Сознание вернулось, но память не желала возвращаться.

Тишина. Гробовая тишина. Только ветер бьется где-то снаружи. Судя по всему, поблизости нет людей. А почему так темно? Вдруг ударило: ослепла! Такая темень окружает только слепых. Захотелось срочно ощупать глаза, лицо. Нина сделала еще попытку высвободиться, заработала руками, телом, ногами… Да она же связана! Веревки впились в тело, причиняли боль, видимо, Нина давно так лежит, кровь застоялась. В отчаянии замычала, зовя на помощь. Да где она находится?! Не в гробу же, в самом-то деле! Стало страшно. Нина закрыла глаза и говорила себе мысленно: «Спокойно, без паники. Я связана. Сейчас полежу немножко и попробую освободиться».

Лежала, пока не восстановилось дыхание. Затем Нина сжала и разжала пальцы. Руки связаны впереди и привязаны к телу. Кто же постарался так связать ее? Ничего не восстанавливалось в памяти, ничего. В следующий миг она определила, что накрыта чем-то мягким, плотным и толстым. Надо хотя бы выползти. Нина поработала плечами, согнула ноги в коленях. Кроссовки уперлись тоже в мягкое, и на коленях мягкая тяжесть. Нина приложила массу усилий, чтобы сдвинуться с места, отталкивалась ступнями и работала всем телом. Сдвинулась! Голова очутилась на свободе, стало свободней дышать. Нина огляделась. Темно. Тем не менее различила, что находится в комнате, загроможденной какими-то предметами. Какое счастье – она не ослепла! Видимо, здесь есть окно, через него в комнату доходит свет. Голову поднять не удалось, чтобы оглядеться, – вновь подкатила тошнота. Почему-то страшно ныла голова, болело тело. Нина отдыхала, набираясь сил, чтобы предпринять новую попытку освободиться от тяжести, укрывавшей тело…

  121