Последние отзывы

  35  

Одним из самых оживленных мест в городе, бесспорно, являлась Венвальдская площадь, получившая свое название в честь давно отшумевшего кровопролитного сражения близ деревушки Венвальд. Большинство горожан, конечно же, не могли бы сказать, когда точно состоялась судьбоносная для королевства битва, кто принимал в ней участие, на чьей стороне бились их предки, да и где точно находится само местечко с чуждым для слуха названием. Однако вторую по значимости площадь города знали абсолютно все: от последнего нищего до самого городского главы. А как же ее не знать, когда здесь с одной стороны, возле самого парка, находилось здание Торговой Гильдии Висварда, с другой – Управа Сбора Податей и Пожертвований, а между домами самых богатых и уважаемых горожан высился огромный, огороженный двумя рядами решеток дом, точнее, дворец Ортанов.

Несмотря на то что ближе к полудню Венвальдская площадь напоминала растревоженный муравейник, возле особняка графской семьи было всегда довольно тихо и спокойно. Складывалось ощущение, что горожане с глубочайшим уважением относятся к древнейшему роду королевства, оказавшему честь проживать в Висварде, и, чтобы ненароком не нарушить покой старого графа и его сыновей, обходили их владения стороной, предпочитая толкаться и пихаться локтями в другом месте. Однако на самом деле причина относительного спокойствия возле высокой ограды и ворот под графским гербом крылась в ином.

Ортаны разительно отличались от трех других аристократических семейств Висварда. Они были домоседами и не только никогда не устраивали балов, но и редко принимали участие в городских празднествах. Старый граф не подпускал к себе близко купцов, хотя представители Гильдии были частыми гостями в Домах Гуратов, Кеонезов и Рибаров. Его сыновья тоже никогда не имели дел с торговым людом, хотя многие, в особенности караванщики, делали им весьма выгодные предложения. Ортаны редко посещали церковь, но преподобный Варбленс был частым гостем в их доме. Благородные господа лишь в исключительных случаях появлялись на заседаниях Городского Совета, хоть и были почетными его членами, а вот Тибар Кервилонг и его брат Дразмар за последние три года не пропустили ни одного. Кроме того, охрана Ортанов не намного уступала по численности городской страже, а сами блюстители спокойствия высокородных господ весьма напоминали мирным обывателям остепенившихся разбойников, наемных головорезов на отдыхе или сошедших со своих кораблей грозных пиратов, покорителей морских стихий. Графов в городе, бесспорно, уважали, но и опасались, об их предках в народе ходили легенды, а о самих вельможах – слухи, смысл которых был настолько двусмысленным и дерзким, что вряд ли кто из горожан осмелился бы пересказать их содержание служителю церкви или королевскому чиновнику. Одним словом, простые висвардцы боялись Ортанов и предпочитали обходить их особняк стороной; редко кто задерживался возле высокой железной ограды долее пары минут.

Не был исключением из общего правила и невысокий мужчина в сером, покрытом шрамами швов плаще и вышедшем из моды берете. Проходя мимо, он едва бросил взор на железные прутья решетки и на высившееся за ними строение, что-то проворчал себе под нос, презрительно хмыкнул, а затем, сплюнув на мостовую, чуть не попав на ворота, быстрым шагом продолжил путь. Дежурные охранники недобро посмотрели в его сторону, запомнили лицо наглеца, но догонять не стали, поскольку не решились бросить пост.

Осквернивший мостовую слюной был явно приезжим, о чем свидетельствовал не только его видавший виды наряд, но и толстый слой грязи на сапогах, буквально въевшейся в кожу. Скуластое лицо, небритое пару-другую дней, отменная выправка и твердый армейский шаг выдавали в нем бывшего солдата или наемника, довольно долго пробывшего на службе у короля. Судя по взгляду, странника можно было принять за бывшего офицера, однако, поскольку на его боку висел не меч, а всего лишь длинный кинжал, до эполетов с серебристой бахромой мужчина не дослужился. Скорее всего, он был отставным сержантом или простым ветераном, которому порой доводилось вместо убитого командира поднимать в атаку отряд.

Нисколько не боясь, что его догонят и призовут к ответу за дерзкий поступок, оскверняющий честь хозяев дома, путник перешел через площадь и, смешавшись с толпой суетливых горожан, пошел по улице Вольных Охотников в сторону конного базара. Не дойдя несколько десятков шагов до сборища торговцев, к которому стремился основной поток прохожих, пожилой, но бывший еще в силе мужчина свернул в Кожевенный переулок и перешел незримую границу между благополучным центром и бедствующей окраиной.

  35