Последние отзывы

  64  

— И ты вот так просто предложишь им стать палачами?

— Не просто, но предложу. А как иначе? Я с ними поговорю.

— Я могу чем-нибудь помочь?

— В разговоре? Не думаю. Но спасибо за дельный совет. Пойду, найду сестер.

Селена и Милена расположились на широкой веранде дома, который они сняли на время пребывания в городе. Ночь над ними раскинула свое звездное покрывало, и полная луна заливала все своим светом. Милена сидела прямо на широких перилах, вытянув правую ногу и свесив с края левую. Рядом, облокотившись на те же перила, стояла Селена и что-то играла на скрипке. Это было не заученное произведение, а импровизация. Музыка одновременно походила и на смех и на плачь, проникала в самую душу и грозила либо изорвать ее в клочья, либо подарить неземное блаженство.

Менестрес так и застыла на пороге, боясь помешать, спугнуть это странное и одновременно восхитительное ощущение.

Но вот, достигнув своего пика, мелодия оборвалась, рассеялась в тишине ночи. Селена убрала скрипку, и обе сестры посмотрели на королеву яркими, просто сияющими глазами, в которых, казалось, готов отразиться весь мир.

— Доброй ночи, мои дорогие, — ласково проговорила Менестрес, подходя к сестрам.

— Доброй ночи, — эхом ответили они.

— Вы уже питались сегодня?

— Да, — кивнула Селена, и Милена эхом повторила ее слова.

— Я пришла поговорить с вами об одном очень серьезном деле, — начала Менестрес.

— Мы сделали что-то не так?

— Вовсе нет. Почему вы так решили?

— Ну, — сестры смутились, но Селена все же продолжила, — В последнее время ты становилась такой задумчивой в нашем присутствии.

— Нет, дело вовсе не в том, что вы в чем-то виноваты, — покачала головой Менестрес, игривым жестом запуская пальцы в волосы сестер.

— А в чем же тогда? — нетерпеливо спросила Милена.

Королева вздохнула, но все же ответила:

— Дело в том, что я беспокоюсь о вашем будущем.

— Зачем о нем беспокоиться? — пожала плечами Милена.

— Оно ведь уже определено, — вторила ей Селена.

— Не совсем. Возможно вы просто еще не понимаете некоторых вещей. Да, вы стали вампирами, и очень сильными. Через год или два вы достигнете ранга магистра. Вы любите друг друга, и это замечательно, но… одной любви может оказаться недостаточно для вечной жизни. Недостаточно, чтобы противостоять самому страшному нашему врагу — времени.

— Что ты имеешь в виду? — насторожено спросили сестры.

— Мне кажется, что после того, как вы осуществили свою месть, вы стали замыкаться в себе, отгораживаться от всего остального мира. Я не хочу, чтобы вы ушли в себя настолько, что реальный мир перестал бы для вас существовать.

— Но мы такие, какие мы есть, — тихо возразила Селена, по обыкновению сжав руку сестры. — Мы больше не можем быть простыми знахарками, так как теперь слишком хорошо видим темную сторону людей. Милосердие прощение, похоже, угасли в нас. Осталось лишь чувство справедливости и возмездия.

— Словно нашей матерью была Немезида Немезида — в древнегреческой мифологии богиня возмездия., — усмехнулась Милена, но усмешка вышла не слишком радостной.

Этой своей речью сестры считай ответили на невысказанный вопрос Менестрес, чем еще больше убедили ее в правильности выбранного пути. Поэтому она продолжила:

— Значит, вы внутренне готовы стать ее воплощением.

— Кого? — спросили сестры едва ли не хором.

— Воплощением Немезиды, — повторила Менестрес, отходя чуть в сторону, словно отгораживаясь. — Я хочу вам кое-что рассказать. Вы уже знаете, что у нас есть законы. Единые для всех. Но есть такие, кто их нарушают. А нарушители должны быть наказаны, иначе мы больше не сможем скрывать наше существование, и наша жизнь превратиться в хаос.

За попрание некоторых наших законов Совет выносит смертный приговор. Но само наказание может осуществляться несколькими путями: на преступника может начаться охота — оповещаются вампиры всего мира, и каждый охотиться за ним. Но подобное используется чрезвычайно редко. Поэтому есть и другой путь.

Совет избирает достойного, который становится исполнителем его воли — Мечом Правосудия. Именно этот вампир исполняет приговоры.

— Палач, — вырвалось у Милены.

— Отчасти да. Но Меч Правосудия не слеп, и может отказаться от исполнения приговора, приведя веские аргументы. В конце-концов даже Совет может ошибаться.

— Но зачем ты нам это рассказываешь?

  64