очень нудно 
3 
Считалось, что он входит в десятку богатейших людей мира. Когда тебе двадцать девять, это впечатляющее достижение. Начинал он с нуля в мини-Италии, обосновавшейся на улицах Нью-Йорка, имея за душой лишь сообразительность и крепкую хватку. И он упорно лез вперед. Люк всегда был первым, и более всего — в собственных глазах. Ничто не манит и ничто не опьяняет человека сильнее власти. Люк добивается всего, что задумает, любой ценой, лишь бы это не задевало его личные интересы. Он привык достигать желаемого в борьбе, поэтому то, что достается легко, не представляет для него никакой ценности.
«Одинокий волк» — так журнал «Тайм» назвал его в недавней статье, стараясь проникнуть в тайну этой личности среди стаи обычных баловней успеха.
Его империя стояла не на одном техническом превосходстве. Она держалась энергией и волей одного человека, которые в сочетании с непредсказуемостью неизменно загоняли в угол конкурентов на рынке, где борьба идет не на жизнь, а на смерть. Но Кэтрин могла бы совершенно точно сказать тому журналисту, что такое Люк Сантини. Это жестокий, предельно жестокий и циничный, безжалостный человек, эгоист до мозга костей. Только дурак стал бы у него на пути… только очень неразумная женщина могла отдать ему свое сердце.
Судорожно вздохнув, она крепко зажмурилась. Все кончено. Никогда больше она не увидит Люка. Чуда в одиннадцатом часу утра не произошло. Брак невозможен, даже в виде отдаленной перспективы. Она погладила себя по округлившемуся животу. Люк начал терять ее безоговорочную покорность с того самого часа, когда она заподозрила, что носит его ребенка. Интуиция подсказывала ей, что, узнай он об этом, он обвинил бы ее в предательстве и, без сомнения, заподозрил, что она подстроила это нарочно. И она все откладывала разговор и жила в постоянном страхе, что обман раскроется. Женившись на девушке своего круга, он поднимется еще выше, хотя куда уж выше, и ему ни к чему будут последствия былых грешков. Совершенно разбитая всеми этими мыслями, она кое-как вытерла распухшие глаза и встала.
Решено, он никогда не узнает. Слава Богу, она уговорила Сэма показать ей, как действует сигнализация. Она уйдет через черный ход. Пусть отвечает Стивенс. Интересно, будет Люк тосковать о ней? У нее вырвался судорожный всхлип. Он придет в ярость — из-за того, что она его бросила, и из-за того, что он этого не предвидел. Но и пальцем не шевельнет, чтобы ее вернуть. Ведь ничего особенного в ней нет, не такая уж она и красивая. Она никогда не могла понять, что он в ней нашел. Если только это не был холодный расчет хищника, почуявшего запах легкой добычи, со стыдом призналась она себе.
Разве могла она жалеть, оставляя эту жалкую жизнь? Друзей у нее не было. Какие могут быть друзья, когда главный принцип — соблюдение тайны. Не спеша, но твердо Люк отдалил ее от всего, чтобы смысл ее жизни заключался в нем одном. Порой она чувствовала такое одиночество, что разговаривала вслух сама с собой. «Какая ужасная вещь любовь», — подумала она, содрогнувшись. Когда ей было восемнадцать, она была совсем неопытна. Нельзя сказать, что два года спустя она стала умнее, но воздушных замков больше не строила.
«Arrivederci, Люк, grazie tanto», — вывела она помадой по зеркалу. Театральный жест, избитый прием. Придется его эгоизму обойтись без пяти закапанных слезами страниц, безнадежно объясняющих ему, что никто никогда не любил и не будет любить его сильнее, чем она.
Люк, а она была в этом абсолютно уверена, не ставит любовь ни во что. И притом не постеснялся использовать ее любовь как оружие против нее же и подвергать ее чувства жестоким экспериментам, пока эти чувства не стали прутьями ее собственной клетки.
* * *
— Что ты делаешь с моими книжками?
Кэтрин распрямилась над картонным ящиком и встретилась с сердитым взглядом темных глаз.
— Упаковываю. Давай помоги мне, — предложила она. — Тогда и поговорим.
Дэниэл пнул ножку стула. Он был весь как натянутая струна.
— Я не хочу говорить про переезд.
— Не хочешь — не надо, только ведь этим ничего не добьешься, — сказала Кэтрин.
Держа руки в карманах, Дэниэл с мрачным видом снова пнул ножку — забавная демонстрация характера. Кэтрин медленно сосчитала до десяти. Еще немного, и она взорвется — и завизжит и будет визжать не переставая, пока ее не увезут отсюда люди в белых халатах. Почему ее сын обращается с ней так, будто она худшая и самая злая мать на свете? С натянутой улыбкой она проговорила:
3 
