16 
— Послушайте, она вернулась, и я по какой-то причине до сих пор нахожу ее привлекательной. Я собираюсь провести с ней некоторое время, а потом вычеркнуть из своей жизни. Это просто секс.
Рик затряс головой прежде, чем Картер замолчал.
— Никогда не зови женщину в постель, если собираешься расстаться с ней навсегда. Это не поможет. Поверь мне, она только еще глубже заберется тебе под кожу!
— Этого не произойдет. Отказавшись познакомиться с моими родителями, Феба показала свое отношение ко мне.
Сойер хлопнул Картера по спине.
— Ты играешь с огнем, Картер. Отпусти ее.
— Я выработал свою стратегию и знаю, что делаю!
Рик с жалостью взглянул на него.
— Нельзя рассматривать отношения с женщиной как военную игру.
— Я знаю, что делаю, — повторил Картер.
Обед стал настоящей мукой.
Феба с облегчением вздохнула, когда Картер вышел с кухни, чтобы проводить гостей. Она встала из-за стола и принялась загружать посудомоечную машину, пытаясь отогнать от себя беспредметные мысли, но мучительные вопросы все равно лезли в голову. Если бы они с Картером поженились после окончания университета, как собирались, были бы у них сейчас дети? Была бы у нее счастливая семейная жизнь вместо всепоглощающей карьеры и неудавшейся помолвки? Картер заставил ее выбирать между ним и дедом, а она никогда, никогда не повернулась бы спиной к дедушке!
По иронии судьбы теперь, когда успехи в бизнесе и его военное прошлое могли бы способствовать политической карьере Картера и порадовать ее деда, Феба его больше не хотела. Он слишком сильно ее обидел, и к тому же из-за него в ней стали появляться зачатки эгоизма, свойственного родителям Фебы. В течение девяти месяцев, проведенных с Картером, она была точно так же эгоистична и не думала о других.
Закрыв дверцу посудомоечной машины, она повернулась и заметила Картера, прислонившегося к дверному косяку. От его хищного взгляда по коже поползли мурашки.
Сидя за столом с друзьями Картера, Феба сделала очень важные выводы для себя. Нет, она не станет еще раз страстно влюбляться. Риск слишком велик. На самом деле ей хочется обрести безопасную пристань. Феба решила, вернувшись в Вашингтон, меньше работать и больше встречаться с мужчинами. Возможно, она примет первое же предложение, потому что очень страшно остаться одной. Ведь когда не станет дедушки, у нее больше никого не будет.
— Что тебе надо, Феба? — краткий вопрос Картера вернул ее в настоящее.
— Фотографии. Все. И негативы.
— Мы заключили сделку.
Она в отчаянии сжала кулаки.
— У меня нет времени на игры, а теперь, когда я знаю, что ты можешь воспроизвести наши интимные снимки во множестве экземпляров или размером с плакат, почему я должна тебе верить?
— Я давно мог это сделать. — Он отошел от двери и приблизился к ней. — Когда-то ты доверяла мне во всем.
Да, их любовь не знала границ, но боль от его предательства была столь же бездонна.
— Я больше не наивная девочка! На кон поставлена дедушкина кампания и моя карьера.
— Карьера, которая тебя не слишком интересует!
Услышав это меткое заявление, она вздохнула.
— Я этого никогда не говорила.
— А тебе и не надо было говорить. У тебя не горят глаза при разговоре о карьере.
Она обманула всех, в том числе и дедушку, но Картера — нет!
— Если честно, это не твое дело, а твоя сделка попахивает вымогательством.
— Вымогательство — это когда тебе еще и угрожают. Я не угрожаю тебе ничем, кроме воспоминаний. — Он провел кончиком пальцев над ее верхней губой. В глубине у Фебы заворочался червячок желания, а в подсознании забили тревожные колокола. — Чего ты боишься, Феба?
Потерять все и всех, что ей дорого.
— Ничего.
— Я не хочу, чтобы ты боялась меня.., или этого.
Он наклонил голову и поцеловал ее. Губы его дразнили, соблазняли. Природа брала свое, и сопротивление Фебы таяло, как сахар под дождем.
— Отдай мне фотографии, Картер!
Он отпустил ее, но не отодвинулся. Феба чувствовала тепло его тела, манящего, как песня сирены, но она не собиралась вновь припадать к этой скале.
Картер прищурился.
— В среду я на пять дней уезжаю в Атланту. Едем со мной! По возвращении я отдам тебе все фотографии и негативы. Днем ты можешь заниматься чем угодно, но вечера и ночи должны принадлежать мне.
У Фебы отвисла челюсть.
— Ты хочешь секс в обмен на фотографии? А если я откажусь?
Картер пожал плечами.
16 
