Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
23 
Анна положила в чашку чайный пакетик и залила его горячей водой.
– Разве ты не пьешь кофе? – удивился Лео.
– Очень редко.
Она положила на тарелку ломтик ананаса. Разрезала его и начала есть.
Лео молча подвинул к ней корзинку со свежим хлебом.
– Попробуй. Очень вкусный и с хрустящей корочкой.
– Нет, спасибо.
– Ты на диете?
– Я всегда на диете, – ответила она, продолжая есть ананас.
– Тебе вряд ли надо худеть. – Он окинул взглядом ее стройное, изящное тело.
Тогда она повернула к нему голову.
– Это именно потому, что я всегда на диете, – язвительно ответила она.
Доев ананас, она съела два ломтика папайи и отодвинула тарелку.
– Что бы ты хотела съесть после этого?
– Ничего, спасибо. – Она сделала маленький глоток горячего травяного чая. Потом поставила чашку на блюдце и снова принялась за чтение.
Лео гневно взглянул на нее. Черт возьми, во что она играет? Делает вид, будто прошлой ночи не было? Очевидно, да. Он пристально и зло посмотрел на нее. Нет чтобы поблагодарить его за доставленное ночью удовольствие. Он отлично мог бы обойтись без всех этих лишних ласк. Удовлетворил бы свою похоть и уснул бы преспокойно! Вот и старайся угодить женщинам после этого!
Лео отпил кофе и отодвинул чашку.
– Анна…
В его голосе вновь послышалось раздражение.
Она невинно подняла глаза.
– Да?
Он взглянул на нее. Помолчал.
– Если ты предпочитаешь оказаться в полицейской тюремной камере в Австрии, тебе нужно только сказать. Но если все-таки нет, я предлагаю тебе вспомнить, что ты должна здесь делать.
Анна изменилась в лице. Побледнела. Потом, видимо, взяла себя в руки и отложила книгу.
– Тебе опять хочется секса?
Она задала вопрос таким невыразительным голосом, что Лео почувствовал себя оскорбленным. Так можно спросить что-нибудь типа: ты хочешь еще чаю?
– Избавь меня, пожалуйста, от своих грубостей, – холодно отозвался он.
– Тогда что же ты хочешь?
В ее голосе чувствовалась неприкрытая агрессия. Лео выпрямился. Напрасно она думает, что сможет взять его измором. Пусть куражится сколько угодно, все равно окончательная победа будет на его стороне!
– Мне кажется, тебе следует быть со мной более вежливой.
У нее вырвался такой звук, словно она задыхалась.
– Более вежливой?
Лео сжал губы.
– Мы проведем здесь вместе не менее трех недель… Я не собираюсь так долго мириться с твоим плохим настроением.
Анна вновь побледнела.
– Три недели? – чуть слышно повторила она. – Я не могу столько времени здесь оставаться!
Его охватил приступ гнева.
– Ты думаешь, что в тюрьме провела бы меньше времени?
– У меня есть работа.
– Я все отменю.
Она подалась вперед.
– Нет. Я не позволю тебе ставить под угрозу мою профессиональную репутацию!
Лео снова пристально посмотрел на нее.
– Твою… профессиональную… репутацию? – с иронией повторил он. – Не верю своим ушам! Ты, Анна Делейн, – воровка! Ты совершила преступление. Я мог бы надолго упрятать тебя за решетку. Хищение в особо крупных размерах. И ты смеешь говорить мне о своей «профессиональной репутации»? Смешно! – Лео резко отодвинул стул и встал. – Хватит! Я больше не желаю слышать от тебя ни одного дерзкого слова. – Он заговорил по-гречески, явно дав волю своим чувствам и произнеся несколько бранных слов. Потом ушел.
Анна Делейн сидела очень, очень спокойно.
Она не сломается. Не доставит ему такого удовольствия.
Удовольствие…
Анна до сих пор помнила торжествующее выражение на его лице, когда она открыла глаза после того, как он буквально вырвал из нее жалобный крик физического удовлетворения.
Как она могла так себя предать? Как могла признаться ему, что испытывает наслаждение от его ласк? Она слишком мало сопротивлялась и почти сразу ослабела, утратив способность здраво рассуждать.
Она чувствовала только пламя, охватившее ее тело.
Это было невероятно… огненный шквал ощущений, она даже не подозревала, что такое бывает.
Вот почему она так боится Лео Макариоса, вот почему он так опасен для нее. Ей слишком нравится то, что он с ней делает, и ему это хорошо известно.
Ее снова охватила ненависть к самой себе.
Лео обнял ее, а она не смогла сделать ничего, ничего, чтобы отдалиться от него, сохранить голову холодной!
Сегодня ночью он поступит с ней точно так же, как прошлой ночью. Уложит в постель и будет ласкать до тех пор, пока она не сдастся, пока в ней опять не загорится огонь желания.
23 
