ПРОЛОГ

Алексей Константин подошел к большому черному автомобилю, ожидающему его около тротуара. Дверцу ему открыл личный водитель. Алексей сел в машину, и они влились в автомобильный поток.

Откинувшись на мягком сиденье, на какой-то момент Алексей подумал, как легко ему удалось добиться такой роскоши. А началось все пятнадцать лет назад, когда он, еще никому не известный нищий подросток с горящими глазами, приехал в Лондон из одного портового города на Адриатике.

Теперь его глаза уже не горели. Огонек в них давно погас. Лицо его, всегда спокойное и даже надменное, не отражало тех чувств, что бушевали внутри. Этому он тоже научился за прошедшие пятнадцать лет.

Поудобнее расположившись в кресле, он взял газету и открыл ее на финансовой странице. «Файнэншл таймс» сообщала: «Хоквуд» и «АК Интернэшнл». Страсти накаляются».

Алексей просмотрел статью с беспристрастным видом, а затем так же бегло пролистал остальные страницы. Только одно задержало его внимание. Фотография. Снимок, очевидно, был сделан на каком-то приеме. Алексей напрягся.

Джилс Хоквуд.

Этот мужчина выделялся на фоне остальных. Его смокинг еле застегивался на гордо выпяченной груди. Лицо с прямым массивным носом обрамляли седые волосы. Выглядит на свои годы, заключил Алексей. Он внимательно разглядел лицо этого человека, прежде чем перевел глаза на остальных.

Около Джилса стояли две женщины. Одна была примерно его же возраста. Это достопочтенная Амабел Хоквуд, дочь шестого виконта Данкастера. Интересно, а в клинике, где эта женщина, по слухам, лечилась от алкоголизма, она выглядела столь же надменно?

Взгляд Алексея перешел на девушку слева от Хоквуда. Она не смотрела в камеру, отвернувшись к кому-то, кто не попал в кадр. Ее лицо почти невозможно разглядеть. Видны были только светлые локоны, голое плечо, соблазнительные изгибы тела да бриллиантовая сережка в ухе. Но Алексей знал, кто это – Ив Хоквуд, двадцатипятилетняя и единственная дочь Джилса Хоквуда.

Как и ее аристократичная мамаша, Ив Хоквуд уверенно держала отца под руку. Она вообще была уверена в себе. Впрочем, с такими деньгами, которые были у ее отца, эта девушка могла не беспокоиться о будущем. Ей даже не надо было работать. Только тратить отцовские деньги да наслаждаться жизнью.

Алексей цинично усмехнулся. По слухам, Ив Хоквуд сама зарабатывала себе на жизнь. Если это можно было назвать работой.

Джилс Хоквуд всегда получал все, что хотел, причем любыми способами. Он не только женился на титулованной Амабел, умело пользуясь ее «маленькой слабостью», но и старался извлечь побольше выгоды из красоты и молодости собственной дочери.

Алексей снова посмотрел на фото. Он не мог разглядеть лица Ив, но ему хватило и того, что у нее потрясающая фигура. Хотя, опять же по слухам, Ив Хоквуд еще невинна… Вот уж в этот слух Алексей не верил. Наверняка отец уже воспользовался красотой дочери, подсунув ее какому-нибудь выгодному для себя партнеру. И может, не один раз…

Алексей отбросил газету.

Ни Ив Хоквуд, ни ее мать не должны интересовать его. Только Джилс Хоквуд. Это и есть его цель.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Ив сидела в широком кожаном кресле самолета, изящно скрестив ноги – так, как обычно сидели фотомодели в журнале «Вог». Кроме нее в частном самолете, направляющемся на юг Франции в Кот-д'Азюр, находился еще один пассажир. В кресле напротив ее отец с серьезным видом просматривал утренние газеты.

Ив сразу же поняла, что он сегодня не в настроении. Так часто бывало с тех пор, как «АК Интернэшнл» заявила о себе на рынке. Сначала отец относился к этой компании снисходительно, но, когда позиции конкурента укрепились, все изменилось. Началась битва за место под солнцем.

– Когда я встречусь с ним лицом к лицу, я ему покажу, – пробурчал Джиле. – Ты летишь со мной, только чтобы это выглядело как обычный визит. Никто не должен знать, что я прибуду во Францию с определенной целью.

Ив привыкла к такому положению дел. Она всегда появлялась с отцом, когда ему необходима была компания молодой женщины из приличного общества.

Были времена, когда рядом с отцом находились далеко не уважаемые девушки. Ив до сих пор не могла забыть свое отвращение, когда однажды, еще студенткой, застала жуткую картину после бурной вечеринки. Хотя едва ли здесь подходит слово «вечеринка». Квартира была полна обнаженными и полуобнаженными девицами, а на плазменном экране шел фильм недвусмысленного содержания.

  1